И скупо оно и богато,

      То сердце – богатства таи!

      Чего ты молчишь виновато,

      Глаза б не глядели мои…

      Не смущаюсь я речью обидною,

      Никого ни в чем не виню…

      Ты кончину мне дашь не постыдную

      За постыдную жизнь мою.

      И через все, и каждый миг,

      Через дела, через безделье

      Сквозит, как тайное веселье,

      Один непостижимый лик.

      О Боже! Для чего возник

      Он в одинокой этой келье?

      Сочтенных дней осталось мало,

      Уже не страшно ничего,

      Но как забыть, что я слыхала

      Биенье сердца твоего?

      Спокойно знаю – в этом тайна

      Неугасимого огня.

      Пусть мы встречаемся случайно

      И ты не смотришь на меня.

      Угадаешь ты ее не сразу

      Жуткую и темную заразу,

      Ту, что люди нежно называют,

      От которой люди умирают.

      Первый признак – странное веселье,

      Словно ты пила хмельное зелье,

      А второй – печаль, печаль такая,

      Что нельзя вздохнуть, изнемогая,

      Только третий – самый настоящий:

      Если сердце замирает чаще

      И горят в туманном взоре свечи,

      Это значит – вечер новой встречи…

      [Ночью ты предчувствием томима:

      Над собой увидишь Серафима.

      А лицо его тебе знакомо…

      И накинет душная истома

      На тебя атласный черный полог.

      Будет сон твой тяжек и недолог…

      А наутро встанешь с новою загадкой,

      Но уже не явной и не сладкой,

      И омоешь пыточною кровью

      То, что люди назвали любовью.

      Подушка уже горяча

      С обеих сторон.

      Вот и вторая свеча

      Гаснет, и крик ворон

      Становится все слышней.

      Я эту ночь не спала,

      Поздно думать о сне…

      Как нестерпимо бела

      Штора на белом окне.

      Здравствуй!

      Тот же голос, тот же взгляд,

      Те же волосы льняные.

      Все как год тому назад.

      Сквозь стекло лучи дневные

      Известь белых стен пестрят…

      Свежих лилий аромат

      И слова твои простые.

      Я не люблю цветы – они напоминают

      Мне похороны, свадьбы и балы,

      Для ужина накрытые столы

      . .

      Но лишь предвечных роз простая красота,

      Та, что всегда была моей отрадой с детства,

      Осталась