На асфальте распластано мёртвое время —

      кто-то выбросил будто окурок или котёнка в окно,

      не само же оно прыгнуло с тринадцатого этажа,

      отчаявшись быть хоть немного нужным тому,

      кто второй час толчётся с мобильником на балконе,

      щекоча уши кому-то за тридевять улиц.

      Солнце начинает садиться.

      Ражий мужик

      спешит за бутылкой, наступая на рыжие листья

      и с маху вминая во время каблук.

      Сердитая тётка

      волочёт домой упирающегося огольца,

      «Обормот, – кричит, – всё бы тебе носиться,

      а время не ждёт, пора за уроки!»

      и наступает на время стоптанным тапком.

      Подкатывает мерсюк, вылезает деловитый мэн,

      долго топчется на времени,

      стирая с капота следы пролетевшей пичуги

      и матеря всё, что летает,

      скрывается в пасти подъезда.

      Никто и не замечает, что время лежит под ногами.

      Только дремавший на скамейке старик,

      хрустя скелетом,

      поднимается,

      ковыляет к нему,

      нагибается,

      хочет поднять —

      время ему пригодится,

      сам не знает, на что,

      но не пропадать же добру,

      да и жалко,

      больно же времени,

      можно выходить, всё же не так пусто

      будет в давно опустевшей квартире,

      говорит:

      «Не бойся, я не обижу»,

      протягивает руку…

      Гоняющий мяч конопатый шкет

      с размаху лупит ногой по времени

      и оно улетает,

      будто тряпичная кукла, в помойку.

      Старик, чуть не плача, шепчет:

      «Ну что же ты, мальчик?»,

      а тот:

      «Дедушка, что вы?! Подумаешь,

      есть о чём плакать, часик какой-то,

      времени, вы посмотрите, навалом».

      Солнце устало садится на пустыре за домом.

      Живущий под сенью Твоей ладони,

      уповающий на Тебя,

      ничего у Тебя не просящий,

      озарённый Страхом Твоим,

      говорю Тебe:

      «Господи,

      Ты дал мне время и путь

      моей непутёвой жизни

      и в любое время

      на любом из моих путей

      отведёшь от меня всё,

      что не данные от Тебя

      Время и Путь.

      Ты не заплатишь золотом

      за то, что я возлюбил Тебя,

      но проведёшь меня

      через всё, что я должен пройти,

      чтобы моё упование на Тебя стало мною.

      Огонь будет жечь и не сожжёт.

      Bода будет топить и прибьёт к берегy.

      Ветер будет валить с ног и вынесет в нужное место.

      Если я перестану быть упованием на Тебя,

      ангелы Твои охранят меня от меня,

      мои молитвы – от суесловия

      и мой храм – от роскоши.

      Xрамом моим будет любое место,

      с которого Ты слышишь меня,

      и мои