Сатурн меня в тюрьму сажает,

      Но следом в камеру Уран

      Отмычку от замка кидает…

      Луна приносит тишину,

      Но Марс безжалостен к покою.

      Так к Слову я, мой друг, иду,

      Ведомый заданной судьбою.

      Как ты беспомощна в своём

      стремленье к знанью!

      Как ты бескрыла там, где разум правит!

      О женщина, что ищешь ты

      средь правил,

      К чему тебе безумство?

      Вникнув в тайну,

      Ты кроме тайны

      в тайне не найдёшь

      Иного. Так зачем идёшь

      Туда, где к смерти всё готово?

      Что вынесешь из тени – только скорбь?

      Неужто стоит этого любовь?

      Ты, в совершенстве отданная миру,

      Дерзаешь выронить

      из рук – творенья лиру?

      Есть мера позволительности, в ней

      Всё сочтено. И узок путь путей…

      И краток миг у времени той меры…

      Ты думаешь, за дверью что-то есть?

      Проникнуть не спеши.

      Доверься радости,

      дарованной незнаньем.

      Философы – печальны… Оправданье

      Их – выйти за пределы этой жизни

      Не принято законом бытия.

      Магистры создавали под себя:

      Их описания подобны продолженью

      Картины, писанной неведомой рукой.

      Так стоит ли потерянный покой

      Той тайны, явленной здесь в силе…

      Не просто в силе – в силе неземной?

      Бескрылые стихи

      держу в своих ладонях.

      Бескрылые стихи,

      для вас – иная доля.

      Вы мне родней иных —

      крылатых и удачных,

      Чей слог не позабыт,

      но ничего не значит…

      Что скажешь? Дело разве в этом,

      Что называли лето Летом,

      Что ждали эти дни как чудо,

      Что было летнее повсюду,

      Что жизнь прошла, а лето снова,

      Как припасённая обнова,

      Пришло не к нам,

      а к тем, кто следом

      За нами написали лету?

      Что скажешь?

      Что же ты мне скажешь?!

      Когда осенняя душа

      Привстанет, чтоб уйти однажды,

      Пропив последние гроша.

      Когда ей будет не до лета,

      Когда отголосит листва

      И ляжет под ноги бесцветно

      К душе, чтобы та по ней ушла.

      Ушла навечно, безвозвратно,

      Как уходили до неё

      Те, в ком отложенное завтра

      В утиль сдавалось, как ничьё.