Гектора это жена, превышавшего храбростью в битвах

      Всех конеборцев троян, как сражалися вкруг Илиона!

      Скажет – и в сердце твоем возбудит он новую горечь:

      Вспомнишь ты мужа, который тебя защитил бы от рабства!

      Но да погибну и буду засыпан я перстью земною

      Прежде, чем плен твой увижу и жалобный вопль твой услышу!”

      Рек – и сына обнять устремился блистательный Гектор;

      Но младенец назад, пышноризой кормилицы к лону

      С криком припал, устрашася любезного отчего вида,

      Яркою медью испуган и гребнем косматовласатым,

      Видя ужасно его закачавшимся сверху шелома.

      Сладко любезный родитель и нежная мать улыбнулись.

      Шлем с головы немедля снимает божественный Гектор,

      Наземь кладет его, пышноблестящий, и, на руки взявши

      Милого сына, целует, качает его и, поднявши,

      Так говорит, умоляя и Зевса, и прочих бессмертных:

      “Зевс и бессмертные боги! о, сотворите, да будет

      Сей мой возлюбленный сын, как и я, знаменит среди граждан;

      Так же и силою крепок, и в Трое да царствует мощно.

      Пусть о нем некогда скажут, из боя идущего видя:

      Он и отца превосходит! И пусть он с кровавой корыстью

      Входит, врагов сокрушитель, и радует матери сердце!”

      Рек – и супруге возлюбленной на руки он полагает

      Милого сына; дитя к благовонному лону прижала

      Мать, улыбаясь сквозь слезы. Супруг умилился душевно,

      Обнял ее и, рукою ласкающий, так говорил ей:

      “Добрая! сердце себе не круши неумеренной скорбью.

      Против судьбы человек меня не пошлет к Аидесу;

      Но судьбы, как я мню, не избег ни один земнородный

      Муж, ни отважный, ни робкий, как скоро на свет он родится.

      Шествуй, любезная, в дом, озаботься своими делами;

      Тканьем, пряжей займися, приказывай женам домашним

      Дело свое исправлять; а война – мужей озаботит

      Всех, наиболе ж меня, в Илионе священном рожденных”.

      Речи окончивши, поднял с земли бронеблещущий Гектор

      Гривистый шлем; и пошла Андромаха безмолвная к дому,

      Часто назад озираясь, слезы ручьем проливая.

      Скоро достигла она устроением славного дома

      Гектора мужегубителя; в оном служительниц многих,

      Собранных вместе, нашла и к плачу их всех возбудила:

      Ими заживо Гектор был в своем доме оплакан.

      Нет, они помышляли, ему из погибельной брани

      В дом не прийти, не избегнуть от рук и свирепства данаев.

      Тою порой и Парис не медлил в высоких палатах.

      В пышный одевшись доспех, испещренный блистательной

      медью,

      Он устремился по граду, надежный на быстрые ноги.

      Словно конь застоялый, ячменем раскормленный в яслях,

      Привязь расторгнув, летит, поражая копытами поле;

      Пламенный, плавать обыкший в потоке широкотекущем,

      Пышет, голову