Поэт во сне качался на качели,

      Над ним сплетали рифмы кружева,

      А ритмы распевали птичьи трели,

      В строках-обоймах строились слова.

      Поэт проснулся радостным и бодрым,

      Спешит чудесный сон свой записать.

      День обещает быть сегодня добрым,

      Война – войной, но с рифмой не доспать.

      Пошел поэт к церквушке деревенской,

      В ее тени уселся на траву,

      Достал блокнот бумаги белой, венской

      И обозначил новую главу.

      Перо привычно по листу бежало,

      Мысль воплощалась в стройные слова.

      Но небо над деревней задрожало.

      Внезапный шквал. И кругом голова…

      Качнуло крест волною от фугаса,

      Осколков дробь часовню посекла.

      И смерть клюкой с крылатого Пегаса

      На Божий Суд поэта повлекла,

      На грань миров, где призрачна граница

      В иной простор без «завтра» и «вчера».

      Из рук поэта выпала страница,

      Застыла мысль на кончике пера…

      Казалось, в поле разбежались рифмы,

      Не в силах строки удержать слова.

      Но всё, чем жил он, восстановят ритмы,

      И в смерти ты, поэзия, права!

      Стихом болеть не запретишь!

      Да и болезнь ли, в общем, это —

      Когда от сердца ты творишь,

      Любовь не делая секретом,

      Когда ты искренен в добре

      И честен сам перед собою,

      Когда при утренней заре

      Ты продолжаешь быть звездою.

      Порой сомнения гнетут —

      А так ли всё на самом деле,

      Не подхватил ли где недуг

      Здоровый дух в здоровом теле?

      Но сомневаться нет причин —

      Раз есть вопросы – есть ответы!

      От Бога власть – тем выше чин,

      Тем меньше страх, тем больше света!

      Стихом болеть не запретишь —

      Как ни лечи, не выйдет это!

      Когда