Литературная классика в соблазне экранизаций. Столетие перевоплощений. Л. И. Сараскина
Читать онлайн книгу.
Русский Холмс – молодой, дерзкий, вспыльчивый, закрытый, неуживчивый, эксцентричный, неряшливый, с наркотической зависимостью. В каждой серии нуждающийся в заработке Уотсон пытается продать издателю (Александр Адабашьян) рассказ о своих с Шерлоком приключениях и ради денег соглашается вносить исправления, которые от него требует редактор. Под пером доктора Шерлок Холмс терпит новые превращения… «Истинный» образ неминуемо должен потеряться между картинкой, которую зритель видит, и описанием, которое он прочтет, когда Уотсон его напишет, намекая, таким образом, что в литературную версию изначально верить не стоит, надо доверять картинке, своим глазам.
Русская критика отнеслась к «своему» Холмсу с большой дозой негатива и недоверия: за откровенное неуважение к западной классике, за неумение интересно придумать сюжетные ходы, за низменность мотивов поведения персонажей, за то, что показывают Англию конца XIX века как Россию 1990-х. А также за тенденциозное идеологическое осовременивание иных монологов (так, Шолта в третьей серии картины в гневе произносит знакомые по нашим временам слова: «Приезжие скоро тут будут жить, как дома»). «Холмс и Ватсон идеально соответствуют тому типу полубандита полумента, который был выращен на наших киностудиях. Кажется, сейчас Ватсон скажет Холмсу: “Сашка, это ты мента завалил? Ну, который с дочерью губернатора отжал завод у ивановских? Мне Люда все рассказала”. – “Люда? Она не в тюрьме?..” – “Ивановские ничего не знают”. – “А я откуда знаю?” – “Да, а откуда ты знаешь?” – “Марго рассказала”. – “Марго? Только не впутывай ее в эту историю. Слышишь?” – “Ты уже впутался в эту историю, майор. Теперь давай думать, как выпутываться”… Это могло бы назваться “Братва-2”, или “Родня-3”, или “Кошмар на Заречной улице”. Это чистая случайность, что все это называется “Шерлок Холмс”»[84].
Было бы, разумеется, несправедливо проигнорировать мнение о новом телепродукте, высказанное Василием Ливановым – «русском» Шерлоке Холмсе 1980-х. Столкнулись две эстетики, два видения, два результата.
«– Василий Борисович, ну и как вам сериал?
– Скучно очень.
– Это что же, единственное впечатление?
– Практически да. Мне было интересно просто потому, что я очень хорошо отношусь к Игорю Петренко, думал, у него есть потенциал актерский.
– Может, просто не его роль?
– Его – не его, как профессионал он в любой роли должен быть органичен. А Петренко абсолютно зажат… Знаете, когда была реклама, я переключил на соседнюю кнопку, и там шел фильм “Счастливчик Пашка” с Игорем в главной роли. Нормальный молодой человек: внутренне свободный, логичный, обаятельный… А здесь, из-за того что зажат и пытается что-то такое изобразить, он не проживает образ. Образ-то не создан! И он не может его создать: не органичен, наигрывает. Не верит в то, что играет. Ищет, за что бы спрятаться, за какой деталью. Вы посмотрите, после каждой фразы он поджимает губы. Или вдруг
См.: