I.

      …Всей тяжестью. Всем молотом. Всем дном

      Дворов и свалок. Станций. Площадей.

      Всем небоскребом рухнувшим. Всем Днем —

      О если б Судным! – меж чужих людей.

      Всем слэнгом проклятущим. Языком,

      Где запросто двунадесять сплелись.

      Всем групповым насильем. И замком

      Амбарным – на двери, где шавка – ввысь

      Скулит так тонко!.. безнадежно так… —

      Всем каменным, огнистым животом —

      Обвалом, селем навалился мрак,

      Сколькиконечным?.. – не сочтешь! – крестом.

      Мне душно, лютый град Армагеддон.

      Из твоего подвала – вон, на свет

      Рождаясь, испускаем рыбий стон

      В январский пляс над головой – планет.

      Да, в метрике царапали: «Арма-

      геддонский исполком и райсовет…»

      Тех слов не знают. Им – сводить с ума

      Грядущих, тех, кого в помине нет.

      А я пацанка. Флажное шитье

      Да галстучная кройка впопыхах.

      С вокзальных башен брызнет воронье,

      Когда иду со знаменем в руках.

      Так сквозь асфальт – слеза зеленых трав.

      Так из абортниц – мать: «Я сохраню!»

      Средь серп-и-молот-краснозвездных слав —

      Оставьте место Божьему огню…

      Но давит Тьма. Сменили ярлыки,

      А глыба катит, прижимает плоть.

      Ни напряженьем молодой тоски,

      Ни яростью ее не побороть.

      Ни