К берегу пристала ладья. Коренастый купец с окладистой бородой сошел на землю, ведя за собой худого босоногого подростка. Веревка стягивала невольнику шею. Обношенная рубаха без рукавов открывала тонкие жилистые руки. Порты едва прикрывали колени. Лицо у него было узкое и загоревшее, темно-русые волосы взлохмачены. Мальчик терпеливо сносил боль и только изредка постреливал исподлобья колючими глазами. Купец остановился посреди рынка, широко расставив ноги, как кряжистое дерево, и, оглядевшись, спросил громким и наглым басом:

      – Кто Тита видел?

      – Здрав будь, Ярыга, – спокойно сказал ему один из горожан, человек лет сорока, в простой, но чистой одежде.

      – И тебе быть здоровым, Борко. Тита ищу.

      – Нет его в городе.

      – Как это нет?

      – Людей спроси, если мне не веришь. В леса ушел на охоту. Когда вернется, Бог весть.

      – Да ведь он сказал давеча, что купит у меня ятвяга!

      – Зачем ему ятвяг?

      – Не знаю, какого черта ему понадобился ятвяг, но я его привез, как договорились! Что мне делать теперь с этим зверенышем? – купец резко дернул веревку. – Покупай ты, раз его нет.

      – Успокойся, Ярыга. С тобой Тит договаривался. Не я. С ним и разбирайся.

      – Я этого Тита увижу, на дереве подвешу за ноги! Так ему и передай.

      – Тогда скорее он тебя подвесит, Ярыга. Не обижайся.

      Купец сплюнул на землю и бранно выругался.

      – Этот мальчик – ятвяг? – спросил кто-то третий.

      Мужики обернулись и увидели монаха в зеленом плаще.

      – Ну да… – отозвался торговец, взглядом оценивая латинянина, – ятвяг-злинец, пять лет назад во время последней войны взял. Выносливый. Ест мало.

      Патрик приблизился. Мальчик зыркнул на него волчьим взглядом, от которого проповеднику стало немного не по себе.

      – Как звать тебя?

      Ответа не последовало.

      – Он не говорит по-русски?

      – Говорит. Но если упрется, не уступит, пока хлыстом не уважишь.

      Патрик присел на корточки и, глядя на пленника снизу вверх, заговорил на другом языке. Ярыга и Борко переглянулись, догадавшись, что монах говорит по-ятвяжски.

      – Я попробую тебя выкупить. Ты будешь свободен и сможешь вернуться на родину. Но мне нужно, чтобы ты сопровождал меня там, потому что я направляюсь туда же. Мне нужно, чтобы ты помогал мне находить пути, разговаривать с твоими соплеменниками, объяснял их обычаи.

      Ятвяг пристально посмотрел на Патрика.

      – Ты христианский вайделот?[24]

      – Да, – согласился Патрик подумав.

      – Идешь к нам говорить про своего Бога?

      – Верно.

      – Ты дурень.

      – Почему?

      – Тебя убьют.

      – Не похоже, что ты ищешь свободы.

      – Если хочешь, заплати за меня. Я пойду с тобой. Но я не буду тебя защищать.

      – Этого от тебя не потребуется… –