В кресле спать я был тоже не в праве,

      Прискакал, вижу в дымке – драгун,

      К городской подъезжавших заставе,

      И красив знаменосец, и юн.

      Впереди – адъютанты лихие.

      Ах, красавицы чуть смущены,

      Хоть и ведают чувства благие,

      Но мосты их сердец сожжены.

      Эскадрон эскадроны меняет,

      Громко крякнув, пропели: «Ура-а!».

      Уж семь лет среди этих меня нет.

      Что поделать – всему есть пора.

      Много храбрых и чуть франтоватых

      Заступало под тени знамён,

      Не упомнить, и как всех назвать их,

      Генерал мой в пример приведён.

      Был мастак он на всяки таланты,

      И в бою – впереди грозный муж.

      …Позади тащат скарб маркитанты,

      Объезжая спокойствие луж.

      Стою в толпе и «о, Создатель!»,

      Мелькнул на лошади гнедой

      Старинный полковой приятель

      С полуседою головой.

      В плеяде славных офицеров

      («Как он прекрасен!»– слышу стон)

      Мой друг – Георгий Староверов,

      Меня заметил, удивлён.

      Подъехав, тут же ловко спрыгнул

      (Мелькнул полковничий погон),

      Обнял, спросил, куда я сгинул

      Узнал мой адрес – и вдогон.

      Неслышно летний вечер настаёт,

      Пора ему прийти, он не идёт.

      Но звякнуло на воротах кольцо,

      Вбегает кто-то быстро на крыльцо.

      Конечно, он стоит, прищурив глаз:

      «Послушай, опоздал на целый час.

      Прости меня, обиды не тая,

      Виной всему, клянусь, не только я!»

      И вот уже сидим мы за столом

      Вовсю едим, ну и, конечно, пьём.

      Речь завели о прошлом, о друзьях

      Кого убили, кто, как я – монах.

      И дёрнул черт, спросить в хмельном тумане,

      О некой дама – Луговской Татьяне,

      Её любил он. Может, этот пыл

      Со временем стремительным остыл.

      Молчал Георгий. Вечер истекал.

      Лишь осушив осьмнадцатый бокал,

      Поведал он о той, кого искал.

      «Лет десять или более прошло,

      Когда наш бравый полк входил опять

      В то небольшое русское село,

      И довелось Татьяну повидать.

      Едва подъехав, обратил я взор

      На белый дом и пруд невдалеке,

      Всё вспомнил: и её немой укор,

      Глаза в слезах, цветы дрожат в руке.

      Мозг воскресил, пьяня, девичий стан,

      Конь подо мной гнедой летит стрелой.

      Любовь иль смерть! Весь мир или обман!

      (Случается подобное порой).

      Вот и усадьба. Полон страсти пылкой,

      Вбегаю по замшелости ступень.

      Назвался. Жду,