И завистники, гадкое племя,

      Ткни в любого – отпетый подлец.

      Вознамерились – Самое время! —

      Всё порушить и делу конец.

      Ну, держись председатель Егорий!

      Видишь, тень навели на плетень.

      Срочно, скопом, собрали с подворий

      Всех колхозников в жаркий цветень.

      Наплевать, что страда полевая,

      И что тут каждый час на счету…

      А ловкач, без умолку болтая,

      Подводил всем сказаньям черту.

      Но угрюмо молчало собранье,

      Понимая, вверх кривда берёт.

      Недовольство, глухое роптанье,

      Ещё миг и… всех в клочья порвёт…

      Партократчик с убогим умишком

      Сеял смуту, чтоб пользу извлечь.

      Плутовские дела и делишки

      Лишь посулами могут увлечь.

      Но у подлости мерзкая слава:

      Оболгать все большие дела.

      Лиходеям поддакивать – «Браво!»

      И вопить – «Ну, чья сила взяла?!».

      Загудело, как улей, собранье:

      «Без Егория всем нам капут!..»

      Правда что? Сокрушит испытанье,

      Что подсунул злокозненный плут.

      …По Егору ли праздновать тризну?

      Он, ладонью закрывши лицо,

      Вдруг воскликнул. – Вперёд, к Коммунизму!

      Кто со мною, айда на крыльцо!

      Мужика он считал своим братом,

      Но в страду никого не щадил.

      Сердце билось, стучало набатом. —

      Лишь вперёд! Лишь хватило бы сил!

      И безмолвно вставала колонна.

      Коммунизм – он не всем по плечу.

      Но нет крепче людского заслона,

      Как нет хода хапуге – рвачу…

      И с брательником он на кулачках,

      Ведь Иван был большой скопидом.

      Палки ставит в колеса, с подначкой,

      Не пуская в родительский дом.

      Но Егорий сломает хребтину

      Тем, кто дело святое поправ,

      Запретил вдруг и кровному сыну

      Быть в колхозе на равных правах.

      …Мужики становились в колонну,

      Будто снова идти на войну.

      А старухи им били поклоны:

      «Защите, спасите страну!..»

      Их бабуси вслед долго крестили,

      Чтобы всех миновала беда.

      И напутствуя, всё им твердили:

      «Без Егория, нам, никуда…»

      Никуда без Егоровой воли.

      Справедлив он и что тут сказать?…

      Да и жить в нищете им доколе,

      Скольким бедам ещё потакать?…

      Минул год… И дедуля свирелью

      Стадо вывел пастись на луга.

      И бурёнки, прощаясь с апрелем,

      Замычав, в май вонзили рога.

      …Батальоны бросая в атаку,

      Ни солдат, ни себя не щадил.

      Смерть отринув, восходит на плаху

      Председатель, Егор – командир.

      И прослыл он калачиком тёртым,

      И грозой для хапуг и проныр.

      Неизменно в своей гимнастёрке,

      Пропотевшей, затёртой до дыр…

      Кровь засохла в стране по руинам,

      И могил безымянных