Откроется гараж, машина из ворот,

      Чихнул мотор, и не завёлся, ойкнув.

      «Пацан, отвёртку дай!», – мене мужик орёт.

      Гаражной крышей прохожу я бойко.

      Стена и крутизна, они не для меня,

      Пролезу крышей там, где загородка.

      Пусть к чёрту на рога вся угодит страна,

      Я всё же сам имею сковородку!

      Закончим в гараже мы на дворе сквозном,

      На сковородке – конские каштаны.

      Не верю ничему, уверен лишь в одном:

      Что ханы – все, как в мульте – это хамы.

      К обеду наш мужик «Москвич» за руль берёт,

      Чего мотору фыркать и ломаться?

      А сверху, где балкон, не то козёл орёт,

      Не то хлипак по-чёрному нажрался.

      Мне сбагрил тот алкаш серебряный полташ,

      Инфляция придурка не тревожит:

      По старой госцене ломает он кураж,

      А к новой госцене ползти не может.

      Пока я верю вам, муровый день страны,

      Не заведёшь машину и заложишь.

      Для стройки мировой высоты вам даны,

      А крышей гаража пройти не можешь!

      Хипповый наш мужик, родной крутой пахан,

      Ты помнишь и войну, и бериизмы:

      Шпынял тебя щенком вонючий оккупант,

      И суки в сучьей зоне круто грызли.

      Большой родимый двор, бардак и скука в нём,

      Шаги десятилетия невнятны.

      Как в песне, существуем в году мы в никаком

      На рубеже двухмиллиондесятых.

      В какую дверку нам, и стоит ли войти?

      Но я пока одну дорогу вижу:

      Под загородкой тихенько на пузе проползти,

      И этим одолеть родную крышу!

      Целит дом, детский сад, район,

      Идеалы, примеры, облики.

      Целят, метят, строчат. В кого?

      Ведь мишень раскиселится облаком!

      Но без игранной той войны

      Нет ни тверди, ни мрака, ни света.

      Тучи. Боль внизу. Нет вины.

      Тучи глухи – с них нет ответа.

      Не знаю, дальше ты от Бога или ближе,

      Когда с врагом приходится дружить,

      Но нужно это, и чтоб просто выжить,

      И хорошо в стране советской жить!

      В поле детство чиркает сверчками,

      И, горячим кварцем накаля

      Полдень жизни, шепчется: «Светает.

      Глянь в зенит, свои прикрыв глаза,

      Веки на разрывный свет смежая, —

      И с тобой всегда твоя заря.

      Иногда, замуторившись, небо

      Отчубучит танец роевой,

      Погляди на дождевые дебри —

      Гущей померещатся квасной.

      Туча вдруг мигнёт, и свет смутится —

      Тени сверху, как внизу кусты.

      Солнце – даже в выцветшей странице —

      Будни предков солнечно-желты.

      Жизнь всегда – как