МилЛЕниум. (Повесть о настоящем.) Книга 1. Татьяна Вячеславовна Иванько
Читать онлайн книгу.
сказала я, как думала и тут же пожалела: он не заметил мою оговорку. Но и врать, обещать и не выполнить, я не могу…
Он заметил, вскинулся тут же, сел, плед, которым мы накрывались, соскользнул с его мраморных, будто отполированных блестящих в полутьме плеч, да что «будто» – отполированных моими поцелуями. Но плед съехал и с меня, обнажая:
– Не когда-нибудь, Лёль… – сказал он, и глаза стали огромными в этот момент пронзают меня насквозь.
– Ну, ты что?.. – я села тоже, волосы мои в беспорядке, наверное, и ресницы размазались… почему я думаю об этой ерунде, когда у него стало такое лицо, чтобы не думать, какая я чёрствая дрянь – обидела его неосторожным словом…
– Ты… не хочешь быть со мной? – дрогнув кадыком, проговорил он.
– А с кем я сейчас, Лёня? Я ни с кем не хочу быть, только с тобой. Всегда.
Она будто ребёнка пытается уговорить меня сейчас…
– Но замуж за меня не хочешь, чтобы всегда, – мне кажется, с меня сдирают кожу, мне кажется, меня выталкивают на мороз не только обнажённым, но ободранным. Освежёванным.
Господи, что с ним сделалось… « …я люблю тебя с первого дня…» Выходит, я люблю его меньше?
– Лёня… Ты хочешь, чтобы я была твоей женой? Я буду. Чем хочешь, тем и буду для тебя! Только не смотри так… – я обняла его за шею, вставая на коленках.
Он отодвинул моё лицо руками, чтобы посмотреть в глаза.
Я хочу видеть её глаза, сейчас, когда она почувствовала, как мне стало больно мне от её небрежной фразы: «когда-нибудь»… Младенца чужого жалеет, рыдает о нём и не знает, кто он и что, а меня ей не жаль совсем? Разве не чувствует, как мне важно каждое её слово, каждый взгляд, каждая улыбка… как она в своей лёгкости жестока и не чувствует даже?..
Нет, поняла, значит, всё же любит?.. Я поцеловал её в губы жадно, почти зло, я обижен немного, заведён этим, я не мог теперь же идти на учёбу, просто не мог сейчас позволить ей оторваться от себя, я хочу чувствовать, что она всё же моя, всё же любит меня, всем моим существом, снова раствориться в ней и почувствовать, как и она растает во мне…
Вскоре после Нового года, неизвестно откуда взявшиеся, художники пригласили Лёлю позировать им. Мне вовсе не льстит это признание Лёлькиной и без этого бесспорной красоты, я начинаю испытывать то, что называется ревностью. Тем более, что при мне ей не однажды звонит кто-то, она отвечает, алёкает несколько раз и не получив ответа, кладёт трубку на аппарат.
– Кто это? – спросил я.
Она пожала плечами, как ни в чём, ни бывало:
– Дурачится кто-то, молчат.
Я знаю, что так делают влюблённые, я сам так делал.
– И часто тебе так звонят?
Лёля посмотрела на меня:
– А тебе?
Я осёкся. Ведь правда, и мне звонили и до сих пор, бывает, звонят и бросают трубку. Только для меня это не имело значения, но и для неё, наверное, не имеет?..
Она стала ходить к художникам, воруя время не у учёбы, а, увы, у наших свиданий. Они подошли к ней на улице, так она говорит…
Может