Знаки бессмертия. Предчувствия и пророчества русских поэтов. Максим Лаврентьев

Читать онлайн книгу.

Знаки бессмертия. Предчувствия и пророчества русских поэтов - Максим Лаврентьев


Скачать книгу
то беззлобно, с симпатией: «Я люблю вас, но живого, а не мумию». Время угроз бросить Пушкина и других классиков «с парохода современности» осталось в прошлом. И теперь уже бывший футурист-ниспровергатель протягивает классику руку помощи, по силе вполне сравнимую с «каменной десницей»:

         Я тащу вас.

         Удивляетесь, конечно?

         Стиснул?

         Больно?

         Извините, дорогой.

      При жизни сговориться им, естественно, не пришлось, а вот в посмертии, в энциклопедических справочниках по русской литературе оба великих поэта действительно оказались рядом – на «П» и на «М» соответственно. Но в 1924 году, когда к 125-летию со дня рождения Пушкина писалось «Юбилейное», до смерти Маяковскому оставалось ещё шесть лет.

      И вот наступил роковой 1930-й. Жизненные обстоятельства поэта сложились как никогда тяжело. В феврале он вступил в официозный РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей), результатом чего стало байкотирование его персоны со стороны большинства «левых» писателей. Во многом именно из-за байкота по сути дела провалилась организованная в те же дни выставка «20 лет работы Маяковского».

      В этой депрессивной обстановке поэт пишет «Во весь голос» – последнее большое стихотворение, несколько близоруко (а может, всё видел, но не хотел верить, испугался и решил «переиграть»? ) определённое им ещё и как «первое вступление в поэму»:

         Уважаемые

         товарищи потомки!

         Роясь

         в сегодняшнем окаменевшем г..не,

         наших дней изучая потёмки,

         вы,

         возможно,

         спросите и обо мне.

         И, возможно, скажет

         ваш учёный,

         кроя эрудицией

         вопросов рой,

         что жил-де такой

         певец кипячёной

         и ярый враг воды сырой.

         Профессор,

         снимите очки-велосипед!

         Я сам расскажу

         о времени

         и о себе.

      Так начинается подведение итогов, ставшее поэтическим завещанием Маяковского. Интересно, что далее, уже ближе к концу текста, по-командирски оглядев свои стихи, мысленно выстроенные им в солдатскую шеренгу, поэт заявляет об их готовности «и к смерти, и к бессмертной славе». На первый взгляд, речь идёт о стихах самих по себе: одни из них, не выдержав испытания временем, «умрут», другие – нет. Но разве трактовка этого образа столь однозначна? Нельзя ли понять высказывание Маяковского в том смысле, что творения готовятся встретить скорую смерть своего творца, чтобы разделить с ним бессмертную славу?

         Стихи стоят

         свинцово-тяжело,

         готовые и к смерти

         и к бессмертной славе.

         Поэмы замерли,

         к жерлу прижав жерло

         нацеленных

         зияющих заглавий.

         Оружия

         любимейшего

         род,

         готовая

         рвануться в гике,

         застыла

         кавалерия острот,

         поднявши рифм

        


Скачать книгу