Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников. Том 1. Сборник
Читать онлайн книгу.части[93].
Среда. 7 декабря.
Обедали у Некрасова. Гелеодор, сильно свирепствовавший в пользу Клейнмихеля[94] и потому прозванный advocat des causes perdues[95], Толстой, Бекетов, Иван Иваныч с супругой. Перед обедом был Гончаров – он поступает в цензора. Толстой вел себя милейшим троглодитом[96], башибузуком и редифом. Он не знал, например, что значит цензурный комитет и какого он министерства, потом объявил, что не считает себя литератором[97], и т. д. Мы проехали к больному Тургеневу, и там сей лаз[98] объявил, что удивляться Шекспиру и Гомеру может лишь человек, пропитанный фразою.
Пятница. 9 декабря.
…Вчера утром ездил, получал деньги из конторы «СПб. ведомостей», был у Палацци и у портного, заезжал к Тургеневу. Вечером я, Панаев и Толстой поехали на дачу Галлера. ‹…›
Меня начинает сокрушать поведение Саши Жуковой[99], но сокрушать, пленяя. Это особый тип русской гризетки, о котором стоит подумать. Толстой тоже пленен ею до крайности.
Суббота. 10 декабря.
Пятница была проведена таким образом: утром набрасывал фельетон и исправлял статью о Гончарове[100], которой я доволен. Обедал у брата ‹…›. Конец вечера, то есть до 1½, провел у Тургенева, где по случаю болезни хозяина происходят отличные рауты. Были Надя, Краснокутский, Фредро, Маркевнч, Жемчужников, а потом Иславин, Толстой и Панаев ‹…› был спор о Саше и Наде[101], однако и изящному посвятили несколько времени, читая сцены из комедии Островского «Не так живи, как хочется». Груша в комедии всех пленила.
Понедельник. 12 декабря.
Воскресенье – день истинно башибузукский, дикий и глупый. Из дома выехал я в 7 часов к Иславину[102]. Ждем Толстого до 9 – вотще. Заезжаем к нему, нам говорят, что он, Тургенев, Соллогуб и другие лица в Hotel Napoléon. Что бы это значило? Едем туда, и дело объясняется. Башибузук закутил и дает вечер у цыган на последние свои деньги. С ним Тургенев, в виде скелета на египетском пире, Долгорукий[103] и Горбунов. Пение, танцы, вино и прочее. ‹…›
Среда. 14 декабря.
…Явился вчера приехавший Васенька Боткин, а за ним Гончаров. Беседовали, сообщали новости, любезничали ‹…›. Пришли Языков, Панаев и Тургенев с обеда у Ковалевского, Тургенев в великом озлоблении на башибузука за его мотовство и нравственное безобразие[104].
Четверг. 15 декабря.
Обед у Некрасова. Были Тургенев, Толстой, Дудышкин, Иславин и Васенька[105]. Говорено было о русских критиках, о каком-то Реймерсе[106], ухитрившемся растолстеть, сидя на Четвертом бастионе Севастополя. От 7 до 9 у Казанского моста, где я ждал увидеть мою черкесенку но увы, ее не было. Иславин и Толстой показывали, как башибузуки беспутствуют в Адрианополе ‹…›. Затем, что-то съев в кондитерской Пассажа, прошли к Ивану Сергеевичу. Там были Айвазовский, Кемецкий, Маркевич, Фредро, Огарев, Долгорукий, Горбунов и Эдельсон, рыжий господин не
93
Дмитрий Александрович Оболенский познакомился с братьями Толстыми еще в Казани, где в 1844 г. служил губернским уголовных дел стряпчим. Будучи директором Комиссариатского департамента в Морском министерстве (1853–1863), принимал участие в либеральных реформах.
94
П. А. Клейнмихель, главноуправляющий путями сообщения и общественными зданиями. Один из приближенных Николая I, ярый реакционер, он был смещен со службы в середине октября 1855 г. Отставка Клейнмихеля рассматривалась как успех прогрессивных сил. «Все поздравляют друг друга с победою, которая, за недостатком настоящих побед, составляет истинное общественное торжество» (
95
Адвокат безнадежных процессов (
96
И. С. Тургенев писал М. Н. и В. П. Толстым 8 декабря 1855 г.: «Ну-с, доложу Вам – что у Вас за брат! Я его прозвал за его буйность, дикое упорство и праздность – Троглодитом – и даже остервенелым Троглодитом – что не мешает мне, однако, любить его от души и ворчать на него беспрестанно, как рассудительный дядя на взбалмошного племянника» (
Башибузук – прозвище штабных офицеров, не подчинявшихся общим армейским порядкам. У Толстого к ним было неприязненное отношение (см. его запись в дневнике от 26 июля 1854 г. в издании:
97
Через два года, в письме В. П. Боткину и И. С. Тургеневу, Толстой вспоминал об этих спорах: «Слава богу, я не послушал Тургенева, который доказывал мне, что литератор должен быть только литератор. Это было не в моей натуре. Нельзя из литературы сделать костыль, хлыстик… Наша литература, то есть поэзия, есть, если не противузаконное, то ненормальное явление (мы, помнится, спорили с вами об этом) и поэтому построить на нем всю жизнь – противузаконно» (
98
Лазы – одна из кавказских народностей.
99
Саша Жукова. О ней Д. В. Григорович писал А. В. Дружинину 22 августа 1855 г.: «Поздравляю вас с открытием Саши Жуковой; я обомлел, Панаев также… Саша – это просто сокровище!» (Летописи Государственного литературного музея. Вып. 9. С. 86–87). Также см. записи Л. Н. Толстого в дневнике 1856 г. (
100
Дружинин завершил статью об очерках И. А. Гончарова «Русские в Японии в начале 1853 и в конце 1854 годов. СПб., 1855» (Современник. 1856. № 1).
101
Саша Жукова и Надежда Николаевна, знакомая И. С. Тургенева (см. о ней:
102
Вероятно, Константин Александрович Иславин, «дядя Костя» (см. о нем
103
Речь идет о кн. Николае Александровиче Долгоруком (1833–1873). Толстой о нем вспоминал в 1904 г.: «… Коко Долгоруков – доктор. В то время была редкость, чтобы из этого круга кто-нибудь стал врачом… Это был удивительно ко всему способный человек: он стихи сочинял, и музыкант был отличный, и картины писал» (
104
См. также воспоминания А. А. Фета в наст. томе.
105
В. П. Боткин.
106
Барон капитан-лейтенант Реймерс служил на 3-м бастионе. В мае 1855 г. был ранен (см.