В темноте кто-то ломом колотит

      И лопатой стучится об лед,

      И зима проступает во плоти,

      И трамвай мимо рынка идет.

      Безусловно все то, что условно.

      Это утро твое, немота,

      Слава богу, что жизнь многословна,

      Так живи, не жалей живота.

      Я тебя в этой жизни жалею,

      Умоляю тебя, не грусти.

      В тополя бы, в июнь бы, в аллею,

      По которой брести да брести.

      Мне б до лета рукой дотянуться,

      А другою рукой – до тебя,

      А потом в эту зиму вернуться,

      Одному, ни о ком не скорбя.

      Вот миную Даниловский рынок,

      Захочу – возле рынка сойду,

      Мимо крынок, корзин и картинок,

      У девчонки в капустном ряду

      Я спрошу помидор на закуску,

      Пошагаю по снегу к пивной.

      Это грустно, по-моему, вкусно,

      Не мечтаю о жизни иной.

      В январе уже тепло,

      И пускай мороз, но солнце

      Посылает божий стронций

      На оконное стекло.

      Прижимаюсь лбом к стеклу,

      Рожей радуюсь теплу!

      Мимозу продают у магазина,

      Голуби в небе —

           не знаю чьи,

      И радужно сияют

           от бензина

      Лиловые

           московские

               ручьи.

      Все трезво. На Охте.

      И скатерть бела.

      Но локти, но локти

      Летят со стола.

      Все трезво. На Стрелке.

      И скатерть бела.

      Тарелки, тарелки

      Летят со стола.

      Все трезво. На Мойке.

      Там мост да канал.

      Но тут уж покойник

      Меня доконал.

      Ах, Черная речка,

      Конец февраля,

      И песня, конечно,

      Про некий рояль.

      Еще была песня

      Про тот пароход,

      Который от Пресни,

      От Саши плывет.

      Я не приукрашу

      Ничуть те года.

      Еще бы Наташу

      И Пашу – туда.

      На скамейке аэродрома, —

      Я – дома.

      Домодедово – тоже дом.

      А чужие квартиры – лиры,

      И скамейки – они квартиры,

      Замечательные притом.

      Я обожаю пропадать,

      В дома чужие попадать,

      С полузнакомыми сидеть,

      В их лица праздные глядеть.

      Скамейки