Нёсся поезд, скрепляя вёрсты,

      долго длился наш разговор…

      За окошком мелькало пёстрым

      лугом, полем, и на простор

      убегали, смелея, мысли,

      чтобы сбыться, летели мечты…

      Мне казалось знакомство быстрым,

      но светло улыбнулся ты…

      Нёсся поезд. Церквушки мимо

      проплывали, собор белел…

      Я твоё не спросила имя,

      но и ты… Не позвал к себе.

      Как эхо гулкое – слова,

      и вязнут в горле междометья,

      не то чтоб кругом голова…

      Господь нам уготовил встречу…

      Зачем же снова в эту топь,

      зачем стремглав всё в ту же реку…

      Бог вызволил-таки любовь

      из комы… Можно ль человеку,

      ступив на край, на нём стоять

      и истязать больное сердце…

      Мы время повернули вспять,

      отчаянно стремясь согреться…

      Что в мае девственно прекрасно,

      а летом, как бальзам и мёд,

      то осенью почти напрасно…

      Зимой холодной снег и лёд

      обрушится печалью в сердце,

      и переполнит память чувств…

      И лишь калитка или дверца

      вдруг скрипнет, прогоняя грусть…

      Поверь мне, это так серьёзно:

      смотреть на трещинки в стене…

      Увидеть в них портрет и звёзды,

      и нить, сплетённую во сне…

      А можно взять их и замазать,

      закрасить, просто истребить…

      И натюрмортом с белой вазой

      наутро трещинки закрыть…

      Октябрь, Салоу[2]. Непогода,

      а рядом славный ресторан…

      Зачем-то в это время года

      сорвались мы в одну из стран,

      где море есть, но слишком серо,

      промозглый стелется туман…

      Крик чаек над волною белой

      и красной Сангрии стакан…

      Нет! Не та вернулась осень…

      Осень – не такая, как всегда:

      Ночь на небе звёзды косит,

      День ворует листья для костра…

      А в кострах горят надежды

      Звёзды хоть когда-нибудь вернуть,

      Чтоб сияли, как и прежде,

      В небе… Чей-то освещая путь.

      Кем была я во сне, не помню,

      там повсюду шумело море.

      Пузырьками взрывался воздух,

      и стеной поднимались волны…

      Точно знаю, мне нужен берег,

      а меня относило