Под венком лесной ромашки

      Я строгал, чинил челны,

      Уронил кольцо милашки

      В струи пенистой волны.

      Лиходейная разлука,

      Как коварная свекровь.

      Унесла колечко щука,

      С ним – милашкину любовь.

      Не нашлось мое колечко,

      Я пошел с тоски на луг,

      Мне вдогон смеялась речка:

      «У милашки новый друг».

      Не пойду я к хороводу:

      Там смеются надо мной,

      Повенчаюсь в непогоду

      С перезвонною волной.

      Не ходи ты ко мне под окно

      И зеленой травы не топчи,

      Я тебя разлюбила давно,

      Но не плачь, а спокойно молчи.

      Я жалею тебя всей душою,

      Что тебе до моей красоты?

      Почему не даешь мне покою

      И зачем так терзаешься ты?

      Все равно я не буду твоею,

      Я теперь не люблю никого,

      Не люблю, но тебя я жалею,

      Отойди от окна моего!

      Позабудь, что была я твоею,

      Что безумно любила тебя;

      Я теперь не люблю, а жалею —

      Отойди и не мучай себя.

      Не вернуть мне ту ночку прохладную,

      Не видать мне подруги своей,

      Не слыхать мне ту песню отрадную,

      Что в саду распевал соловей!

      Унеслася та ночка весенняя,

      Ей не скажешь: «Вернись, подожди».

      Наступила погода осенняя,

      Бесконечные льются дожди.

      Крепким сном спит в могиле подруга,

      Схороня в своем сердце любовь.

      Не разбудит осенняя вьюга

      Крепкий сон, не взволнует и кровь.

      И замолкла та песнь соловьиная,

      За моря соловей улетел,

      Не звучит уже более, сильная,

      Что он ночкой прохладною пел.

      Пролетели и радости милые,

      Что испытывал в жизни тогда.

      На душе уже чувства остылые.

      Что прошло – не вернуть никогда.

      Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.

      Выходи встречать к околице, красотка, жениха.

      Васильками сердце светится, горит в нем

      бирюза.

      Я играю на тальяночке про синие глаза.

      То не зори в струях озера свой выткали узор,

      Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул

      за косогор.

      Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.

      Пусть послушает красавица прибаски жениха.

      Ты плакала в вечерней тишине,

      И слезы горькие на землю упадали,

      И было тяжело и так печально мне,

      И все же мы друг друга не поняли.

      Умчалась ты в далекие края,

      И все мечты мои увяну ли без цвета,

      И вновь