Раскрывшись в тебе – оно через тебя,

      Тобой безраздельно владея,

      Рождается в мир, своих требуя прав,

      Всегда их добиться умея.

      Ты в жертву приносишь себя целиком

      Тому, что раскрылось и льется

      Как будто бурлящий, бескрайний поток,

      Ты просто ему отдаешься,

      В слова облекаешь несущийся вихрь

      Из мыслей, прозрений, признаний,

      Из чувств и смыслов, таящихся в них,

      Из страхов, молитв, упований,

      Молчавших, но будто решившихся вдруг

      Сказать про себя неприкрыто…

      Вертит тебя этот пылающий круг,

      Как смерч по долине забытой —

      И вьется, и льется, куда-то несет…

      Во власть его отданный рабски,

      Рождаешь ты строки… Их дерзкий полет —

      Подобный и муке, и ласке,

      И чуду, и аду, и жертве живой —

      По сути своей безразличен

      К тому, чтоб на гранках застыло строфой

      Пришедшее тайно и свыше.

      Ты пишешь, влекомый желаньем одним —

      Сказать то, что требует властно

      Быть сказанным в слове, стать в слове живым,

      Навечно в нем жить оставаться.

      Есть святость в желании этом сказать

      Про то, что никак ты не сможешь

      В себе утаить, задушить, умолчать,

      Ведь спалишь себя этим, сгложешь.

      Ведь то, что тебя побуждает сказать,

      В тебе погребенным оставшись,

      Не сказанным став, начинает сжигать,

      Грозит погубить, разорвавши.

      Ты пишешь, стремясь до конца исчерпать

      И выразить то, что предела

      Как будто не знает. Не выйдет в печать?

      Какое ж до этого дело?!

      Когда б не писал ты – но пишешь затем,

      Чтоб выразить ясно и честно

      В вопросах и муках рожденный ответ,

      И мыслей бурлящую бездну.

      Пускай не «печатный» ты вовсе поэт —

      Своим «не печати» протестом,

      Как будто даешь перед миром обет:

      Остаться правдивым и честным.

      Совсем не молчания это обет!

      В «молчании» этом печатном,

      Такие ключи раскрываешь в себе,

      Такую стихов своих правду,

      Такие источники строчек своих,

      Что молишь – «заткнул бы хоть кто-то!»,

      Но пишешь взахлеб, расстворяешься в них,

      И льешь их бескрайним потоком.

      Лишь правда – для строк неизбывный исток,

      Лишь ей строчки дышат и живы,

      Она их рождает бурлящий поток,

      Он в тех иссыхает, кто лживы.

      Родят