Собрание сочинений. Том седьмой. Сергий Чернец
Читать онлайн книгу.
с Коперником можно развернуть и далее. Ведь у Коперника осталось от прошлого больше, чем об этом существует общее мнение. – Стремясь соблюсти круговую форму орбит и постоянную скорость движения по ним всех планет (ибо не могут же большие небесные тела то бежать вприпрыжку, то плестись вразвалочку или двигаться по неровным кривым?.. «Недостойно предполагать что-нибудь подобное о том, что устроено в наилучшем порядке», да и наблюдения тех времён не давали оснований для столь дерзостных заключений). Коперник вынужден был сохранить Птолемеевы эпициклы и экванты, общим числом тридцать четыре круга, «при помощи которых можно объяснить весь механизм мира и все хороводы планет».
Кант был в восторге от совершенства своей философской системы. Он видел в ней гибель всякого догматизма и единственный путь развития науки. Он не заметил, что уже эти утверждения и есть догматизм. Это тем более удивительно, что именно Иммануил Кант написал «Естественную теорию и историю неба» – первую космогоническую работу.
– — – — – — —
– Кстати, в ту пору я и нашел себе невесту и это как раз в связи с Кантом, – начал я своё повествование вновь, после небольшого перерыва, связанного с рыбалкой. Пока мы ходили за своими удочками, убирая их из воды в затишье от дождя, дождь совсем прекратился. И мы уже не стали рыбалку возобновлять, а развели костёр припрятанными в палатке сухими дровами. Костер мне и напомнил события давние…
«А дело было так…» – как говорится вначале загадочных историй.
Студентов посылали в колхоз на уборку картофеля, и нас послали работать на целый месяц. От нашего семинара было человек десять, другие, особенно девушки, были с других факультетов. И одна, – Марина, прислушалась к моим рассказам о Канте и его учении Кантианстве, которым я почти бредил… Уже тогда я понимал, что человек более учится сам, когда передает свои знания, приобретённые, другим, то есть делится – учится, уча другого. В этом случае происходит, что бывает нужно рассказывать то, что ты понимаешь в одних словах и выражениях – другими словами и выражениями, приходится термины понятные тебе объяснять другому человеку, у которого свои представления. Тем более женщине, девушке мне приходилось рассказывать всё упрощая и сводя рассказ о науке на язык просторечия на обывательском уровне. Девушкам нравится простота и практичность, поэтому рассказ я начал с портретного представления о философе Канте…
(Далее мне предстоит передать нашу беседу у костра, ставшую «старинным» воспоминанием. Я не беллетрист и не драматург, я не умею имитировать естественность. Впрочем, и Платон, и прочие диалогисты не заботились украшать свои произведения под документальные стенограммы болтовни. В диалогах я предпочитаю смысл, чем бездумную естественность. Вот, так, оправдав свои литературные промахи, продолжаю свой рассказ).
…Снимая Геркулесову руку со своего плеча, Марина говорит:
– Как мне не нравится Кант, как не нравится! —
Слушатели,