Твои письма, как капли крови,

      исцеляют меня, когда

      мне ничто не поможет, кроме

      твоего далекого «да».

      …Среди ночи глаза открою,

      осознаньем ошеломлен —

      у меня твоя группа крови

      и твоей головы наклон.

      Такое время дня,

      такое время года,

      что слава не нужна

      и не нужна свобода.

      Должно быть, заодно

      ноябрь и бездомность,

      когда твое окно

      взошло звездой бездонной.

      Похороню крыло

      у твоего порога —

      окно твое взошло

      над бедною дорогой.

      Окно твое взошло,

      последним светом брызнув,

      и слово не спасло —

      такое время жизни.

      Я заглянул в твое окно —

      и сразу запотели стекла,

      и света яркое пятно

      подернулось туманом блеклым.

      Должно быть, в комнате тепло,

      и без меня тебе просторно —

      свело узорами стекло,

      как судорогой сводит горло.

      Ведь здесь так холодно, что звезд

      не хватит для самообмана —

      и сквозь меня пройдет мороз,

      и старше на любовь я стану.

      Ничему не научился,

      только время промотал —

      без веселья веселился,

      без печали горевал.

      Порастратил все авансы,

      все ошибки совершил,

      с нелюбимой целовался,

      с неприятелем кутил.

      Я былое не исправлю,

      за него мне Бог судья,

      я лишь крест на нем поставлю,

      раз уж так легла судьба.

      У разбитого корыта

      я не стану горевать,

      все мы были жизнью биты —

      я хочу ей сдачи дать.

      Я еще чего-то стою,

      что-то есть еще в груди…

      Пусть полжизни за спиною,

      но полжизни – впереди!