Воевал под Сталинградом. Виталий Смирнов

Читать онлайн книгу.

Воевал под Сталинградом - Виталий Смирнов


Скачать книгу
живой кровью струился сок, распространяя по блиндажу горьковато-кислый, терпкий запах.

      Всю ночь немцы вели в нашу сторону беглый, беспокоящий бесприцельный огонь. Наша яблонька стояла на взгорке, и бедняжке попадало больше всех. Разрывные пули «дум-дум», осколки мин и снарядов искромсали, искалечили ее до неузнаваемости. Однако на искромсанных ветвях еще цепко держались кое-где яблоки. Мы считали их и, сочно хрустя, поедали в редкие и отраднейшие минуты затишья. Правда, теперь раскусывали яблоко осторожно, потому что нередко на зуб попадал крохотный острый осколок»[8].

      Положение 29-й дивизии и 106-го стрелкового полка, прижатого немцами к Волге, не улучшалось. Сорвалось и контрнаступление Жукова с севера, на которого возлагались большие надежды. Ставка Верховного Главнокомандующего требовала держаться. В самый критический момент была принята «Клятва товарищу Сталину», смысл которой сводился к одному: умрем, но не сдадим Сталинград! Под этой клятвой должны были подписаться все бойцы и офицеры Сталинградского фронта: даже в укрытие к снайперу Василию Зайцеву пробрался разведчик с текстом клятвы. В течение суток политработникам пришлось попотеть. Для Михаила Алексеева эта работа обошлась в десяток пулевых пробоин на шинели, но зато представилась возможность побывать у своих «абганеровских минометчиков, разбросанных по разным подразделениям. Осталось их совсем мало, но боевой дух и вера в то, что обстоятельства изменятся к лучшему, сохранились. Видимо, заработал «окопный телефон». «Немцев здесь ждет большая неприятность, – это алексеевская дневниковая запись от 24 октября, – пожалуй, не менее той, которую они изволили откушать в декабре прошлого года под Москвой».

      Подтверждением этого «предсказания» стала запись от 26 октября, сохранившая в себе всю неразделимость хорошего и плохого в солдатской жизни, о чем не узнаешь из фронтовых сводок: «Другой день немцы переживают ад. Несколько эскадрилий наших славных «илов» штурмуют их. А вчера мы сами познакомились с действиями штурмовиков. Я вполне понимаю немцев, называющих этот тип советских самолетов «Черная смерть». По ошибке восьмерка «илов» штурмовала нас. Несколько минут содрогалась земля».

      Ноябрьские записи в дневнике М. Алексеева весьма лаконичны. Но о тех чувствах, которые фронтовики-сталинградцы, долго ждавшие «неприятностей» для фашистской нечисти, испытали 19 ноября 1942 года, он рассказал во второй книге романа «Мой Сталинград». Этот день ознаменовался «небывалой силы громом, прогремевшим в неурочную для него пору над заснеженной уже степью. Раскаты его мы услышали ранним утром, и доносились они до нас, прижатых к берегам Волги, откуда-то с юго-запада: земля под нами отвечала на них легкой дрожью, хоть громовые волны докатывались сюда в значительной степени ослабленными большим расстоянием. Дрожь, переходящая в озноб, охватывала и нас самих, но это уже от внутреннего волнения, от радости, от восторга, от бурного всеобщего ликования, исторгавшего


Скачать книгу

<p>8</p>

О встрече с «зерновушкой», как называли офицеры деревце, ставшее их талисманом, через двадцать с лишним лет М. Алексеев рассказал в повести «Автобиография моего блокнота» («Яблонька»).