Тысячелетний мальчик. Росс Уэлфорд
Читать онлайн книгу.
море, с первой остановкой к северу от старой римской стены. Там корабль должен был оставить груз и принять на борт новый, а затем проследовать дальше, до устья реки Тайн.
Капитан велел подождать четыре дня или, может быть, пять, в зависимости от погоды – пока ветер не станет попутным. Грузовые корабли ходили под парусами, а не на вёслах, как драккары. Поэтому если ветер дул с запада – как это обычно бывало, – путешествие к новой земле становилось нелёгким предприятием.
Через неделю ветер поменялся. Не прошло и дня, как старый изношенный кнорр с грязными залатанными парусами и ветхими просмолёнными канатами выскользнул из гавани Рибе. Отец взошёл на борт отдельно от мамы. Во время путешествия они собирались притворяться чужими. Жемчужины отец отдал маме, чтобы они были в большей сохранности на случай, если кто-нибудь его узнает.
– Пока мы не сойдём на землю, – приказала мне мама с самым серьёзным выражением лица, с таким же она потом всякий раз пересказывала эту историю, – ты не должен заговаривать с папой.
Она рассказывала, что я удивился, но сделал всё правильно. По её словам, я всегда был хорошим и послушным мальчиком.
Мы взяли с собой очень мало багажа: каждый – по одной джутовой сумке. Я ещё прихватил плетёную корзинку с котёнком, которого я назвал Биффа. Это было не имя и не слово. Думаю, мне просто нравилось, как оно звучит.
Уединиться на корабле было невозможно. Если кому-то требовалось помочиться или того больше, делать это приходилось прямо в море, раскачиваясь вместе с кораблём на серых волнах. Члены экипажа вообще не переживали: они спускали штаны и перевешивались задницами через борт.
Так мы потеряли отца, рассказывала мама. Никто не видел, как он упал. Ветер усилился, капитан приказал убрать паруса, и корабль то взлетал на волне, то падал обратно. Когда корабль вздыбился на белом гребне, папа, как это обычно делали все, забрался на самый край кормы. В некотором смысле там получалось укромное место – за мешками, привязанными верёвками. Мешки отчасти закрывали от посторонних взглядов, а на верёвке можно было повиснуть.
На корме папу видели в последний раз.
Мама первой заметила его отсутствие. Все, чтобы не вымокнуть, стояли близко друг к другу. Она спросила:
– А где Эйнар?
Когда стало понятно, что произошло, капитан развернул корабль носом к шторму и начал лавировать туда-сюда. Мы прошли назад даже больше, чем по курсу, – на случай, если отца отнесло течением. Но не нашли никого. Даже если он кричал с воды, скорее всего его никто не услышал из-за шума волн, ветра и скрипа старого корабля.
Какая нелепая смерть. Я до сих пор переживаю, хотя почти не помню отца. С тех пор прошли столетия, но боль не отпускает меня, несмотря на множество грустных и ужасных вещей, с которыми я встречался в жизни.
– Тяжелее всего, – говорила мама, – что нам нельзя было горевать. Мне приходилось притворяться не более расстроенной, чем остальные, кто едва его знал. И объяснять твои слёзы тем, что ты маленький и любая смерть огорчает тебя, а не тем, что ты