С каждой новой написанной вами книгой вы теряете почитателей, которых приобрели своей предыдущей книгой.

      На свете полно бездарных писателей – но также и бездарных читателей.

      Человеческий род, к которому принадлежат столь многие из моих читателей…

      Кс. находит какое-то сочинение глупым.

      – Чем вы это докажете?

      – Помилуйте, – простодушно уверяет он, – да я мог бы так написать.

      У начинающего писателя все удовольствие приходится на его долю, а читатель не получает ничего.

      Нет писателя настолько неспособного, чтобы не найти подобного ему читателя.

      Лучше писать для себя и потерять читателя, чем писать для читателя и потерять себя.

      Во мне, а не в писаниях Монтеня содержится то, что я в них вычитываю.

      Мы, в сущности, учимся у тех книг, о которых не в состоянии судить. Автору книги, о которой мы можем судить, следовало бы учиться у нас.

      Есть писатели, размышлять о которых приятнее, чем читать их.

      Порой я читаю книгу с удовольствием, а к автору отношусь с ненавистью.

      Он уже почти классик. Его уже почти не читают.

      Странно: когда произведение уже вышло из печати, то есть как раз тогда, когда его начинает оценивать публика, – оно перестает интересовать автора.

      Писателя нужно читать, но его не должно быть ни видно, ни слышно.

      Любить писателя и потом встретить его – все равно что любить гусиную печенку и потом встретить гуся.

      Мы, англичане, говорим: настоящий друг тот, кто навестит тебя даже в тюрьме. Нет: настоящий друг тот, кто придет на твое выступление.

      Автор, который говорит о собственных книгах, почти так же несносен, как мать, которая говорит о собственных детях.

      Весьма печально, что в нашей культуре поэт может заработать больше, рассказывая о своем искусстве, чем занимаясь этим искусством.

      Великий строитель человеческих душ.

      Величайший мастер человеческих