Мы умели верить. Ребекка Маккай
Читать онлайн книгу.
была днем накануне хануки[62], поэтому, когда Йель пришел на работу и Билл Линдси ухмыльнулся ему и сказал, что его ждет сюрприз на столе, Йель с ужасом представил, что там стоит менора[63]. Билл проявлял нездоровый интерес к иудаизму, либо прикрывал таким образом свой нелепый флирт. Но вместо меноры Йель увидел на столе пухлый конверт с обратным адресом: Стерджен-Бэй, Висконсин. Он ощутил взрыв адреналина в бедрах, будто он в опасности и надо бежать наутек.
Билл за ним не проследовал, хотя мог бы с легкостью. Как мог бы и вскрыть конверт. Йель должен был признать: начальник уважал чужое право на моменты личного триумфа.
Йель еще не говорил Биллу о своем разговоре с Сесилией. Он надеялся замять эту проблему. Билл знал основные итоги их поездки на север, и знал, что Йель заинтригован этими картинами. Йель тщательно выбрал именно это слово – заинтригован, а не взволнован. Отчасти потому, что в его обязанности не входило устанавливать подлинность произведений искусства или оценивать их стоимость.
Он надорвал конверт и высыпал на стол пачку полароидов – не меньше десятка. Мешанина цветов, линий и бликов. Помимо фотографий, там было и письмо, но оно подождет. Он сел и закрыл глаза, взял наугад одно фото и поднес к окну. Это был Фудзита, точнее, мог быть Фудзита, напомнил он себе – во всяком случае, он моментально узнавался как таковой. Тем более что картина не была знакома Йелю – не копия некой известной работы. Молодая женщина в профиль, простой рисунок чернилами, отдельные детали – волосы, зеленое платье – прокрашены акварелью. Произведение очаровательно незавершенное, но при этом замысел творца полностью раскрыт. В углу виднелась подпись японскими и латинскими буквами.
– Окей, – сказал он. – Окей.
Это был один из редких случаев, когда он говорил с собой. Он покажет фотографии Биллу после обеда, но пока они были только его. Он распластал ладони на столе. Он не хотел возмещения на два миллиона долларов, не хотел никаких юридических баталий с семьей Норы, не хотел звонить Сесилии, не хотел рисковать из-за этого работой, не хотел даже сходить с ума от радости. И все же, если работы окажутся подлинными, это станет находкой всей его карьеры. В этот момент его работа выглядела воплощением того, как она представляется в самых смелых мечтах. Кем был Индиана Джонс в сравнении со средним профессором археологии, тем в этот миг был Йель среди обычных директоров по развитию скромной галереи.
Дальше пришел черед поразиться эскизам Модильяни. Пожалуй, слово «эскизы» здесь не годилось. Это были просто наброски, возможно, этюды для некой картины, возможно, как говорила Нора, рисунки, сделанные специально для оплаты работы модели. Все, по-видимому, были нарисованы синим мелком. Три из четырех имели подпись. Все ню. Если это были подлинники, если их подлинность будет доказана, они будут стоить намного больше эскизов, которые представлял себе Йель.
Он изучил еще три штриховых рисунка Фудзиты – женщину в халате, женщину с розой перед голой грудью, горку фруктов – плюс картину пустой спальни и небрежный карандашный этюд мужчины в
Еврейский праздник в честь отвоевания у греко-сирийцев Иерусалимского храма в 164 г. до н. э. Символизирует победу света над тьмой. Отмечается в конце декабря.
Еврейский семисвечник, символ хануки.