В последний раз мы встретились тогда

      На набережной, где всегда встречались.

      Была в Неве высокая вода,

      И наводненья в городе боялись.

      Он говорил о лете и о том,

      Что быть поэтом женщине – нелепость.

      Как я запомнила высокий царский дом

      И Петропавловскую крепость! —

      Затем что воздух был совсем не наш,

      А как подарок Божий – так чудесен.

      И в этот час была мне отдана

      Последняя из всех безумных песен.

      Как ты можешь смотреть на Неву,

      Как ты смеешь всходить на мосты?…

      Я недаром печальной слыву

      С той поры, как привиделся ты.

      Черных ангелов крылья остры,

      Скоро будет последний суд,

      И малиновые костры,

      Словно розы, в снегу цветут.

      Чернеет дорога приморского сада,

      Желты и свежи фонари.

      Я очень спокойная. Только не надо

      Со мною о нем говорить.

      Ты милый и верный, мы будем друзьями…

      Гулять, целоваться, стареть…

      И легкие месяцы будут над нами,

      Как снежные звезды, лететь.

      Мне не надо счастья малого,

      Мужа к милой провожу

      И довольного, усталого

      Спать ребенка уложу.

      Снова мне в прохладной горнице

      Богородицу молить…

      Трудно, трудно жить затворницей,

      Да трудней веселой быть.

      Только б сон приснился пламенный,

      Как войду в нагорный храм,

      Пятиглавый, белый, каменный

      По запомненным тропам.

      Не в лесу мы, довольно аукать,

      Я насмешек таких не люблю…

      Что же ты не приходишь баюкать

      Уязвленную совесть мою?

      У тебя заботы другие,

      У тебя другая жена…

      И глядит мне в глаза сухие

      Петербургская весна.

      Трудным кашлем, вечерним жаром

      Наградит по заслугам, убьет.

      На Неве под млеющим паром

      Начинается ледоход.

      «Нам бы только до взморья добраться,

      Дорогая моя!» – «Молчи…»

      И по лестнице стали спускаться,

      Задыхаясь, искали ключи.

      Мимо зданий, где мы когда-то

      Танцевали, пили вино,

      Мимо белых колонн Сената,

      Туда, где темно, темно.

      «Что ты делаешь, ты безумный!» —

      «Нет, я только тебя люблю!

      Этот