Если б в мире не было печали,

      Слезы на глазах бы не блистали,

      Если б не было воды бесценной,

      Не было бы жизни во вселенной…

      Жизни нет для воинов Тимура,

      Стон в шатрах, сидит властитель хмуро —

      Нет воды! Верблюды – пред шатрами:

      С мертвыми вернулись бурдюками!

      На колени перед грозным шахом

      Пал вазир, сказал, объятый страхом:

      «Смилуйся, о шах неумолимый,

      Никого в ущельях не нашли мы!

      Только под утесом-великаном

      Встретились мы с глупым мальчуганом

      Мальчик пас последнего ягненка,

      И спросили мы у пастушонка:

      «Где тут к роднику лежит дорога?»

      Он молчал, – скрестились наши взоры, —

      Только голову он поднял строго,

      Словно эти вековые горы».

      – «Эй, вазир, – сказал Тимур, вскипая, —

      Ты забыл, что голова дурная

      Умного меча всегда боится.

      Не открыл ты, где родник таится,

      Почему же мальчика дурного

      Не заставил ты сказать нам слово?»

      – «О владыка, смилуйся над нами,

      Ты об этом мальчике послушай!

      Мы беседовали с ним кнутами

      И его же палкою пастушьей,

      Но вели мы разговор впустую:

      Он упал, но голову дурную

      Высоко по-прежнему держал он,

      О воде ни слова не сказал он!»

      – «Эх, вазир, – сказал Тимур, вставая, —

      Ты забыл, что голова дурная

      Умного меча всегда боится,

      Ты 6 огнем спалил мальчишке ноги,

      Чтобы сразу вспомнил ум убогий,

      Где вода желанная струится!»

      – «Смилуйся, владыка с мощным станом!

      Разговор вели мы с мальчуганом

      Пламенем, железом раскаленным —

      Не ответил ни слезой, ни стоном.

      Может быть, тебе он слово скажет,

      Золото ему язык развяжет?»

      Перед шатром Тимура-падишаха

      Мальчуган стоял, не зная страха.

      Он воскликнул, не потупя взгляда:

      «Падишах, мне золота не надо!

      Если недруг золото предложит,

      Сын родную мать продать не может,

      Родину продать народ не может!»

      Дерзко очи мальчика блистали, —

      Приказал их выколоть властитель,

      Дерзко речи мальчика звучали, —

      Языка лишил его властитель.

      Не вода забила ключевая, —

      Это кровь горячая вскипела,

      И, казалось, гордо умирая,

      Землю Дагестана обагряя,

      Говорит родник светло и смело:

      «Пусть низвергнутся туман и тучи,

      Чтоб враги не вышли из ущелий,

      Пусть утесы наши станут круче,

      Чтоб враги пробраться не сумели!

      Пусть в теснине стану я скалою, —

      Пред врагом обратный путь закрою!»

      Если есть в душе твоей желанье

      Горячей, чем пламени пыланье,

      То всегда исполнится желанье —

      И быстрей, чем пламени пыланье:

      Пастушонок стал скалой в теснине, —

      Та