Франческа. Лина Бенгтсдоттер
Читать онлайн книгу.
которые на вид казались ровесницами. Все натянуто улыбались, кроме одной дочери, смотревшей в камеру взглядом горьким и упрямым. Франческа Мильд.
Ниже приводилась еще одна фотография. Учащиеся национальной школы-интерната Адамсберг в синей форме: мальчики в брюках, девочки в юбках в складочку. И тут – Франческа Мильд в более юном возрасте. Она стояла в первом ряду, единственная девочка, руки скрещены на груди.
Что же с ней случилось?
Взгляд Чарли упал на фамилию Юхана под статьей. Позвонить ему? Нет уж, к чему такие телодвижения?
Свет ударил мне в глаза, когда я вышла из ворот больницы. Проведя больше недели в постели, я ощущала себя странно хрупкой. Казалось, за это время мир изменился и стал совсем другим. Не знаю точно, в чем дело – в цветах, звуках или в воздухе, но что-то сдвинулось с привычной оси. Я вцепилась в папину руку, закрыла глаза и дала ему отвести меня к машине.
– Франческа, почему ты закрыла глаза? – спросила мама.
– Свет, – ответила я. – От всего этого света мне больно.
Папа снял мою ладонь со своей руки, но я продолжала стоять с закрытыми глазами, шаря перед собой руками. Прищурившись, я заметила, как мама взглянула на папу и покачала головой. Ей трудно принять, что я иногда веду себя как сумасшедшая.
– Куда мы едем? – спросила я, втиснувшись на заднее сиденье папиной спортивной машины. Учитывая длину моих ног, меня стоило бы посадить вперед, однако, думаю, ни одно событие в мире не может считаться достаточно серьезным, чтобы заставить маму покинуть переднее сиденье.
Папа ответил, что мы едем в Гудхаммар. Он перенес все встречи в Швейцарии. Только теперь до меня дошла серьезность ситуации. Никогда ранее папа не отменял и не переносил встреч. Встреча – это встреча, договоренность – это договоренность, а контракт – это контракт. А Гудхаммар – туда мы ездим только на праздники и в отпуск.
– И что? – спросила я. – Что мы будем делать в Гудхаммаре?
– Мы обсудим, как нам лучше помочь тебе, – ответил папа. – Нам надо все спокойно обговорить, прежде чем решить, как жить дальше.
– Почему мне нельзя вернуться в Адамсберг?
– Думаю, ты понимаешь почему, – ответил папа.
Я сказала, что совсем не понимаю. Если кто-то и должен покинуть школу, так это Хенрик Шернберг и его друзья.
– Я хочу, чтобы мы больше не говорили о Хенрике Шернберге, – сказал папа. – С ним мы уже закончили.
Я подумала, что никогда не закончу с Хенриком Шернбергом – не перестану думать о нем и о том, какое наказание он должен понести. Потому что если даже все так и было, как они в один голос утверждают, эта королевская компания, – что они вообще не видели Поля в тот вечер, все равно они виноваты в его смерти. С первого дня, как Поль появился в Адамсберге, они дразнили его за его одежду, его манеру жестикулировать, когда он говорил, за его диалект. Они издевались над ним за то, что он бесконечно читает, за его философские рассуждения