На втором Белорусском еще продолжалось

                                                         затишье,

      Шел к закату короткий последний

                                             декабрьский день.

      Сухарями в землянке хрустели голодные

                                                              мыши,

      Прибежавшие к нам из сожженных дотла

                                                          деревень.

      Новогоднюю ночь третий раз я на фронте

                                                           встречала.

      Показалось – конца не предвидится этой

                                                                войне.

      Захотелось домой, поняла, что смертельно

                                                                устала.

      (Виновато затишье – совсем не до грусти

                                                             в огне!)

      Показалась могилой землянка в четыре наката.

      Умирала печурка. Под ватник забрался мороз…

      Тут влетели со смехом из ротной разведки

                                                              ребята:

      – Почему ты одна? И чего ты повесила нос?

      Вышла с ними на волю, на злой ветерок

                                                        из землянки.

      Посмотрела на небо – ракета ль сгорела,

                                                                звезда?

      Прогревая моторы, ревели немецкие танки,

      Иногда минометы палили незнамо куда.

      А когда с полутьмой я освоилась мало-помалу,

      То застыла не веря: пожарами освещена

      Горделиво и скромно красавица елка стояла!

      И откуда взялась среди чистого поля она?

      Не игрушки на ней, а натертые гильзы

                                                          блестели,

      Между банок с тушенкой трофейный висел

                                                            шоколад…

      Рукавицею трогая лапы замерзшие ели,

      Я сквозь слезы смотрела на сразу притихших

                                                                 ребят.

      Дорогие мои д'артаньяны из ротной разведки!

      Я люблю вас! И буду любить вас до смерти,

                                                              всю жизнь!

      Я зарылась лицом в эти детством пропахшие

                                                                   ветки…

      Вдруг обвал артналета и чья-то команда: «Ложись!»

      Контратака! Пробил санитарную сумку

                                                           осколок,

      Я бинтую ребят на взбесившемся черном

                                                               снегу…

      Сколько было потом новогодних сверкающих

                                                                елок!

      Их