Настанет утро, и взойдёт звезда

      Над лесом, где безмолвие царит,

      И всё пространство инея и льда

      Она мерцаньем тусклым озарит.

      И побредёт унылая толпа,

      Скользя по снегу из последних сил,

      И встанет там, бессильна и слепа,

      Где ангел смерти крылья распустил.

      И раздеваться будут, словно в зной,

      И обрести наследный свой удел

      Они пойдут, сверкая белизной

      Ещё живых, ещё дрожащих тел.

      И после них не запоёт певец

      Пернатый в этом проклятом лесу,

      И если солнце выйдет наконец —

      То лишь собрать кровавую росу.

      Ребёнок, мать за руку теребя,

      Через секунду с нею рухнет в ров.

      Любовь моя! Сегодня и тебя

      Я вижу на развалинах миров.

      Я вижу, как идёшь по снегу ты,

      Далёкая и чуждая всему,

      И прижимаешь мёртвые цветы

      К ещё живому сердцу своему.

      Я не могу помочь тебе никак,

      Не перейду невидимый порог.

      Один, всего один неверный шаг —

      И бездна раскрывается у ног.

      И ты уходишь. Время истекло.

      Мы ничего не можем изменить.

      Ведь прошлое разбито, как стекло,

      И не связать разорванную нить.

      Проснутся сосны в утренней смоле,

      Появится и не исчезнет свет.

      И только брызги крови на земле

      Останутся как брошенный букет!

      В тот день, когда померк твой взгляд,

      Над потускневшим морем встал

      Тревожный, скомканный закат

      И солнце сплющил, как овал.

      И я за сумрачной стеной

      Не видел полосу зари.

      И ночь стелилась надо мной,

      Не зажигая фонари.

      И о тебе ни слова мне

      Латунный месяц не принёс,

      А сам в подзвёздной глубине

      Он только ширился и рос.

      Я думал – ты ушла туда,

      Где запах поля, запах трав.

      Не знал я, что стряслась беда,

      Сосуды жизни разорвав.

      Как будто сотни колесниц

      Остановились на бегу.

      И капли слёз из-под ресниц

      Расплылись кровью на снегу.

      И ты в преддверии могил

      Ловила взглядом окоём,

      Но отблеск смерти заклеймил

      Его железом и огнём.

      Не оживут букеты роз,

      Не обратится время вспять,

      И окровавленных волос

      Не загорится снова прядь.

      И этих стройных белых ног,

      Которых легче в мире нет,

      На суете земных дорог

      Не отпечатается след.

      И только свет прошедших дней

      Мерцать, как дальняя звезда,

      Останется в душе моей

      И не погаснет никогда.