Любви… переживаний, чувств и боли.

      С лихвою ими переполнены страницы,

      Где весь сюжет в характерах и лицах —

      До мелочей, навзрыд прописанные роли

      Пришедших из историй и рассказов,

      В которых ложь и правда вместе – сразу.

      От автора, не ментора святого,

      А от того, кто знал и славил слово,

      Внося божественную искренность и силу,

      Рождённую в переживаниях и вере

      (Блажен, кто в свет и мудрость их поверил).

      И солнце поднялось, и осветило,

      И обнажило чувственную нежность

      И откровенность, страстность и безгрешность

      На шпаги острие, в повествованье книги:

      В глазах священника и на руках расстриги.

      Падение ядра, вращенья бесконечность,

      Компот из вишни, летний сад, беспечность

      Спеша сливаются в одной судьбе и жизни,

      В цветущей юности, служении Отчизне.

      Итак, который будет вам дороже?

      Скажите честно, если про Войну, —

      Я вам поверю, и про Мир – пойму.

      В одном – любовь, в другом всё жёстче, строже.

      Который том роднее, ближе вам, по нраву?

      Рожденье, смерть, что вас волнует, право,

      И чувства дарит ярче и острее?

      Во что вы верите, что примете скорее —

      Войну? А восхищаясь, радуясь… чему?

      Потере жизни, помутнению рассудка?

      Там лишь одно ночное время в сутках

      И верить можно только одному —

      Себе. Любой другой Войною занят,

      А если обещает, то обманет…

      Во всём великий смысл и острота

                                                   порывов.

      Для чувств таких, как жалость, доброта,

                                к сочувствию позывов,

      Здесь места нет совсем… Не время!

      А чтоб собрать хоть что-то – это бремя.

      И надо всем парит старуха-смерть

      И каждому в глаза спешит смотреть.

      Старается вовсю, играет с жизнью,

      А на кону судьба, оконченная тризной, —

      Финал естественный, когда приходит срок.

      А здесь? Когда ещё не время и урок

      Наш не окончен первый… и пока

      Не ждём финала, перемены и звонка:

      На перерыв, антракт, на передышку…

      Но жизнь уйдёт, и смерть захлопнет крышку —

      Ей (смерти) всё равно и не нужны конфузы.

      Кого приветствовать, что русских, что французов,

      То попадающих под руку эфиопов,

      Ей всё равно – лишь приобнять кого-то

      И проводить к паромной переправе.

      А там монеты две – и вновь назад,

      Туда, где можно лгать и править

      Свой чёрный бал – на людях… и приват.

      Как в домино – две краски маскарада

      И на земле рисуют круги ада —

      Где мерзости отчётливо видны

      Во