В вишневом саду карточная партия шла полным ходом. Черный Пес аж повизгивал, чего нельзя сказать об Ангеле: он качал фарфоровой головой, всматривался в масти и, кажется, не воодушевился расстановкой сил.

      – О, снова ты! – Пес отвлекся от игры и помахал Никите лапой как старому знакомому. – Приветствую!

      Нынче он пребывал в гораздо более приподнятом настроении.

      – Здравствуйте, – произнес Никита и заметил, что обстановка изменилась.

      Стол и пространство над ним как будто разделилось надвое: теперь со стороны Ангела стоял день, купавший цветущую вишню в солнечном свете. Здесь пели птицы, легкий ветерок тянул за собой вереницу сладковатых ароматов, пахло распаренной землей, смолой и цветами. Со стороны Пса господствовала ночь – непроглядно беззвездная, пугающая, лишенная запахов и звуков. Вишне тут, наверно, не нравилось, потому что она горестно никла и усиленно роняла на деревянную столешницу лепестки, точно плача о своей участи. Едва коснувшись грубой поверхности, те моментально превращались в мотыльков и, вспорхнув, улетали в разлитый над Ангелом полдень.

      – Ну что, видел дверь? -Отвлекся от карт Ангел.

      – Видел, только за нее не попасть, – с досадой признался Никита. -А за ней что-то есть!

      – Конечно, как же иначе! За любой дверью непременно что-то да есть! – Согласился Пес, подкидывая своему сопернику нахально ухмыляющуюся пиковую даму. Тот невозмутимо приложил ее козырным червонным тузом и отправил в отбой.

      – Как мне туда войти?! – Задал мучивший его вопрос мальчишка.

      – Луна подскажет, – загадочно ответил Ангел. – Скоро как раз майское полнолуние!

      Он отвернулся, и Никита понял, что большего ему не дождаться. Зато золотистый песий глаз глянул лукаво, с прищуром. Посреди этой позолоты торчал неподвижный зрачок формой напоминающей пиковую масть – он выглядел как деталь орнамента, вышитая гладью.

      – Что людишки-то? Теряются?

      – Ага, – вздохнул Никита. – Никого не находят. Мама перед сном по телевизору про них смотрела.

      – Ну-ну! – Черный Пес облизнулся с видимым удовлетворением. – Так им и надо: сами виноваты!

      – Почему сами? – Не понял Никита.

      Ответа он не дождался, зато вдруг осознал, что на ангельских крыльях значительно прибавилось черных перьев. Это его встревожило: неужели победа за Псом? Почему-то мальчишке не хотелось такого поворота событий.