Царевна сложила молитвенно руки

      И молвила голосом горя и муки:

      «Ты мощи нездешней явил мне высоты.

      Я вижу, ты – бог. Назови себя: кто ты?»

      И был ей ответ: «Савитри дорогая,

      За то, что живешь ты, добро постигая,

      За то, что ко благу ты шествуешь прямо,

      Откроюсь тебе: я – всеправящий Яма.

      Сатьявана срок наступил. И петлею

      Свяжу, унесу его, в бездне сокрою.

      Он, праведник, был тебе верным супругом,

      Поэтому сам я пришел, а не слугам

      Своим поручил унести его ныне, –

      Смиренный, он чтил и богов и святыни».

      Связал он Сатьявана быстро, умело

      И душу извлек из безгласного тела:

      То был человечек, не больше чем палец, –

      И стал бездыханным царевич-страдалец.

      Исчезла душа – красота отлетела,

      Уродливым стало бездушное тело.

      Бог смерти направился в сторону юга,

      Однако великая сердцем супруга,

      Страдая и плача, с надеждой упрямой,

      Безгрешная, шла неотступно за Ямой.

      «Вернись, – посоветовал бог непреклонный, –

      Сверши над супругом обряд похоронный,

      Свой долг до конца ты исполнила честно!»

      В ответ – Савитри: «Нам издревле известно, –

      За мужем жена да последует всюду.

      Он жил, – с ним была я, и с мертвым пребуду!

      За то, что при муже отшельницей стала,

      За то, что я старших всегда почитала,

      За то, что усердно