Черный внедорожник «Порше Кайен», мигнув ксеноновыми фарами, прогнал с пути «Мерседес» и со скоростью болида выстрелил до следующей преграды – «Хонды Аккорд», парящей в первом ряду. Сейранов откинулся в кресле, оставив на руле могучую руку.

      – Что думаешь, Стас?

      Гуров, оскалившись, тер выбритый подбородок.

      – Может все-таки, попросишь шефа убрать его?

      – Если его уберут, то только из группы, – Сейранов ударил по клаксону, и «Хонда», вильнув, уступила ряд, – он останется в деле или получит свою группу, что еще хуже. Чем он не угодил тебе?

      – Ты смеешься?

      – Я про твое чутье.

      – Мне показалось странным его, мм… появление.

      – Обычная клоунада.

      – Да, но какой в этом смысл?

      – А какой смысл ходить на гей-парады, Стас? Ты не перегибаешь с этими смыслами? Иногда дурак – это просто дурак. Или как там Фрейд говорил про сигары?

      – Я не думаю, что он дурак, больше, похож на того, кто занимается не своим делом.

      – Кто же он, по-твоему? Особист?

      Гуров задумался.

      – Нет.

      – Нет?

      – Вообще похож на мозгоклюя из воспитательного…

      Сейранов засмеялся.

      – А ведь точно! Но… это не все, а?

      – Возможно.

      Сейранов бросил на напарника задумчивый взгляд и посмотрел на дорогу.

      – Я поговорю с шефом насчет него.

      Гуров достал телефон.

      – Андрей звонит.

      Сейранов улыбнулся, услышав знакомый фальцет. Даже сквозь динамик этот странный голос действовал на него умиротворяюще.

      – Ну что?

      – Он вышел из леса.

      Улыбка Сейранова стала шире, он надавил на педаль, и стрелка спидометра преодолела значение сто тридцать.