Мы встретились с Джейн без пятнадцати минут семь. Она стояла у дверей театра и переминалась с ноги на ногу, когда я увидела ее. От девушки-фотожурналиста, которая была готова залезть куда угодно ради хорошей картинки, ничего не осталось. Джейн перевоплотилась в настоящую леди – из-под ее черного легкого пальто выглядывала серебристая пушистая юбка, а прическа на голове так и кричала о том, что ее обладательница провела перед зеркалом не меньше часа, прежде чем завила волосы и уложила их на бок, заколов с одной стороны блестящими украшениями. Я давно не видела подругу такой эффектной.

      – Никогда не научусь приходить вовремя, – пожаловалась Джейн вместо приветствия. – Стою тут уже десять минут, все ноги одеревенели. А ты что, в джинсах?

      Джейн посмотрела на мои ноги так, словно вместо них увидела две тоненькие гусиные лапки.

      – Я бы замерзла в юбке, – неловко улыбнулась я.

      Джейн, театрально приподняв одну бровь, посмотрела на свою пышную юбку, которая выглядывала из-под пальто, давая понять, что красота требует жертв.

      – Сара! Я не удивлена. Внутри-то хоть не свитер?

      – Нет, блузка.

      – Спасибо, Боже! – Джейн поднесла руки к небу, а потом перевела взгляд на меня. – Ладно, давай уже зайдем. Иначе завтра я проведу день в постели с температурой, а не на футбольном матче. Знаешь, за такие мероприятия наша редакция платит по двойному тарифу. Удачно поймал кадр – все, считай, словил куш.

      Как только мы с Джейн зашли в театр, в нос ударил запах корицы, кофе и вспененного молока. Я удивилась: показалось, что зашла в собственную кофейню. Кофе? В театре? Но как мы потом узнали, «GRIM» располагался на втором этаже, а первый этаж арендатор здания отвел под кофейню для гостей, чтобы те могли выпить перед спектаклем что-нибудь согревающее и безалкогольное.

      – Добро пожаловать! – на входе нас встретил высокий парень. В классическом костюме, с зализанными волосами цвета блонд, приклеенными усами, закрученными вверх, и подносом, на которые складывал половинки билетов с надписью «контроль», он напоминал дворецкого у состоятельных хозяев. Мысленно я так и стала называть его — «Дворецкий».

      – Второй ряд, шестое и пятое место, – улыбнулся дворецкий. – Приятного просмотра, дамы.

      Он поклонился нам с Джейн и пропустил в помещение, которое больше напоминало дворец викторианской эпохи, а не театральный буфет. Столы из красного дерева, стеллажи с книгами, маленькие и прозрачные кофейные чашечки из тонкого стекла с такими же, почти неосязаемыми, блюдцами. И пусть театральный буфет больше напоминал эпоху Королевы Виктории, на стенах почетно висели портреты великих драматургов Возрождения – Кристофера Марло13 и его последователя: великого и неподражаемого Уильяма Шекспира.

      В буфете было не так много народу — около пяти девушек. Одни непринужденно разговаривали, сидя за столиками, другие прогуливались между стеллажами с книгами,