***

      Руки впаялись в объятья, словно в кириллицу ять!

      Не разжать! Не разорвать!

      Разве только вместе с руками

      моими тебя от меня оторвать.

      Руки мои – искрят проводами

      в тысячи вольт и ватт!

      А я заряжена солью-слезами, русскими сказами, лесом, полями,

      ты мне – мой Авель! Мой брат!

      Как отпустить тебя встретиться с Каином:

      с Нерусем-воином, что за чертой?

      За виноградною, красной окраиной

      в разэсэсэриной родине? Стой!

      По ноги, под руки кинусь! Буланому

      в сбруе серебряной я нашепчу,

      чтобы хозяин был с ляхами, паннами

      поосторожней! Что меря и чудь –

      финно-угорская дюже презлющая!

      В мире смешалось всё. Ось сорвалась.

      Спицы нам в рёбра натыканы пущами.

      Видно, столетьями плавили злость.

      Я – на дорогу, на рельсы, на взлётные

      полосы тело кидаю своё – удержать!

      Кабы могла, то разбила твой сотовый.

      Коли не брат – так упала б в кровать!

      Нерусь треклятая, жадная, зычная,

      (Нерусь бывает и русскоязычная!)

      купленная за подачки, борзых,

      дачи в Майями, за евро-монеты.

      Русь – это больше! Не просто язык!

      Русь – это космос и солнца рассветы!

      О, как мне нынче ужасно и больно.

      Слово, что кость, давит певчее горло.

      Словно нутро моё сплющено, смято.

      Боже, не дай вам отъять, как я – брата,

      зная, что камень у Каина, смерчи,

      грады, ракеты, штыки и снаряды,

      я не могу, чтобы «аривидерчи»,

      «чао-какао»…

      Пускай искалечен.

      Но возвращайся обратно!