Побег. Роман в шести частях. Олег Давыдов
Читать онлайн книгу.
после игры мне встречу где-то у «Рижской», – спешил, целиком, значит, был погружен в предвкушения… но – хотя с запасом успевал и вскоре заключил бы уже свою пассию в… – но! – судьба распорядилась иначе.
На «Колхозной» я вошел в вагон и сел, а на следующей станции вошла молодая женщина. Она посмотрела на меня своими маленькими, чуть косящими глазками и стала к двери. Мне показалось, что она беременна, поэтому, сделав знак рукой, я предложил ей свое место, отошел в сторонку, исподтишка стал изучать ее лицо: маленькие глаза, тщательно вылепленный нос, тонкий подбородок – все было маленьким на этой змеиной головке, только губы крупные, прямо мускулистые. Это была вылитая тетка (моя родная тетя, читатель, – тетя Гарпеша), – и я подивился странной игре природы.
Она достала вязанье, уселась поуютней и углубилась в работу: считала петли, шевелила губами, поправляла путающуюся пряжу, красиво играла спицами.
Все, конечно, видели, как вяжет женщина, – это похоже на работу паука, выделяющего из себя паутину и ткущего кокон. Как бы из себя выделяет такая женщина нить, которой вяжет, и, сплетая свою сеть, сосредоточена она на работе так, что забывает все. На губах ее играет страдальческая улыбочка, будто с трудом натягивает она свой кокон на что-то неподатливое, кого-то улавливает в свою ловчую сеть; и нет ничего удивительного в том, что она получает подлинное удовлетворение от этого труда (охота ведь пуще неволи!).
Она излучала собою особые нежные волны покоя, эта юная женщина, – работала как генератор прямой убежденности, убеждавший меня, что в мире идет все как надо и не надо ничего иного. Я чувствовал, как ритм моего сердца подчиняется ритму ее вязания, и я забываюсь, плыву…
Я снова взглянул на эту продолжающую спокойно вязать женщину… но теперь на лице у нее оказалась холодная мертвая кожа – совершенно почти дермантин, – и точно в меня был уставлен тупой, плексигласо-недвижимый взгляд манекена. Внутренность моей утробы шевельнулась, предвещая тошноту. Да что ж это!? Не сводя с меня кукольных глаз, она собирала вязанье – поднялась и прошла мимо к выходу.
– Станция Таганская.
Как так?! Я оглянулся – и вправду Таганка, но как можно попасть, сюда, когда едешь с Колхозной на Рижскую?
Я выскочил на перрон вслед за мнимой беременной, – мнимой, ибо я понял, что вовсе она не беременна, – просто складки свободного красного платья обманули меня.
Все нам являющееся является либо извне нас, либо изнутри, либо являющееся извне оформляется изнутри. Впрочем, возможно еще, что являющееся изнутри оформляется извне.
Представьте себе какой-нибудь ваш благородный порыв: вы видите беременную женщину и уступаете ей место. Во-первых, от кого она беременна, читатель? – не от вас ли? И что за бремя она несет? – не освобождаю ли я ее от этого бремени, уступая место? То есть: «Тебе я место уступаю – мне время тлеть, тебе»…
Но прости меня,