Как всегда без пышных фраз

      И не сладок как амурик,

      Эту книгу я сейчас

      Отдаю Вам, милый Рюрик.

      В ней покой и тишина,

      Зыбь теней и блики света,

      Пусть обрадует она

      Настоящего поэта.

      Для чего, какого черта

      Средь актерских обдувал,

      Две недели я в АЗОРТО

      Даром время убивал?

      Получить за службу где там?!.

      Мы довольны быть должны,

      Что с трудом смогли при этом

      Сохранить свои штаны.

      Соня, грусть свою рассей,

      Что подобно домоседу,

      На страницах книги сей

      Я в Австралию не еду.

      Здесь лишь звездные края,

      Да любви земной вериги,

      А экзотика моя

      Будет в следующей книге.

      Пусть во многом жизнь нелепа,

      Пусть нас смерть подстерегает,

      Сделать шаг навстречу смерти

      Никогда не поздно нам;

      Все же стоит жить, ей-богу

      Если в мире существуют

      Звезды, те, кого мы любим

      И хорошие стихи.

      Средь теперешней московской

      Поэтической трухи,

      Получи-ка, Лев Пеньковский,

      Настоящие стихи.

      Я не мчусь лихим карьером

      Виршеплетам модным вслед,

      Ибо я не «некто в сером»,

      А сознательный поэт.

      Сделай выбор пока не поздно!

      Здесь не ценят совсем стихов,

      Здесь выслушивают серьезно

      Кукарекающих петухов.

      Ой вы, люди сохи и горна,

      Вам поэзия – дело швах,

      Но оценят меня, бесспорно,

      На Сандвичевых островах!

      Там детей не калечит школа

      И у масс не утрачен вкус,

      Сандвичане обоего пола

      Не открещиваются от Муз.

      Книга там не товар лежалый,

      Напечатаешь так прочтут,

      И не лишним будет, пожалуй,

      Даже брюсовский институт.

      Там по внешности неказисты,

      Под излюбленные там-там,

      Непричесанные марксисты

      Предаются другим мечтам.

      Там