Срывают отчий дом.

      Как будто душу рушат.

      Всё прошлое – на слом.

      Прощаемся с минувшим.

      Прощаемся с собой.

      Ведь столько лет послушно,

      Как маленький собор,

      Хранил он наши души!

      Всю жизнь мы жили в нем,

      Беду и радость знали.

      Охвачены огнем

      Мои воспоминанья.

      Как жаль, что довелось

      Дожить до дня такого…

      Отец не прячет слез.

      Застряло в горле слово.

      И дом в последний раз

      Глядит на всех незряче.

      То ли жалеет нас,

      То ль о минувшем плачет.

      Отец мой сдает.

      И тревожная старость

      Уже начинает справлять торжество.

      От силы былой так немного осталось.

      Я с грустью смотрю на отца своего.

      И прячу печаль, и смеюсь беззаботно,

      Стараясь внезапно не выдать себя…

      Он, словно поняв, поднимается бодро,

      Как позднее солнце в конце октября.

      Мы долгие годы в разлуке с ним были.

      Пытались друг друга понять до конца.

      Года, как тяжелые камни, побили

      Веселое, доброе сердце отца.

      Когда он идет по знакомой дороге,

      И я выхожу, чтобы встретить его,

      То сердце сжимается в поздней тревоге.

      Уйдет…

      И уже впереди никого.

      В актовом зале литинститута

      Мы сдаем экзамены на самих себя.

      Винокуров Женя, как юный Будда,

      В кресле притих, листки теребя.

      Здесь вся будущая литература –

      Трифонов, Друнина, Соколов…

      Смотрят классики то светло, то хмуро

      На тех, кто их потеснить готов.

      Мы получим с годами свои литпремии

      За книги, за искренность и войну.

      И