Я возвращаюсь улицей детства

      В город по имени Тверь.

      И вершится в душе моей действо,

      Чтоб в былое открылась дверь.

      – Здравствуй, мама! Как ты красива –

      Ни морщинок, ни седины… –

      И глядит на меня Россия

      Фотографией со стены.

      Это я подарил когда-то

      Свой наивный тверской пейзаж.

      Мать торопится виновато

      Стол украсить на праздник наш.

      Батя режет тугое сало.

      Белое, как за окном мороз.

      – Баба Сима тебе прислала,

      Чтоб здоровым и сильным рос. –

      На столе довоенный чайник

      И крахмальная белизна…

      Как мне горестно и печально

      Сознавать нереальность сна.

      Я – русский.

      Я из той породы,

      Чья кровь смешалась

      С небом и травой.

      Чьи прадеды в зеленый храм

      Природы

      Входили с непокрытой головой.

      И молча били низкие поклоны

      Клочку земли –

      В страду и в недород.

      Им Русь казалась горькой и соленой,

      Как слезы жен

      Или над бровью пот.

      Всё помнит Русь –

      И звоны стрел каленых,

      И отсветы пожаров на снегу…

      Мы входим в жизнь

      Открыто и влюбленно.

      Уйдем –

      Оставшись перед ней в долгу.

      Наивные акселераты,

      Смешные наши малыши!

      Они, наверно, втайне рады,

      Что батек в росте обошли.

      Мы были в их года пожиже –

      Война, разруха, недород.

      Тогда нам впору было б выжить

      От тех харчей, от тех невзгод.

      Смотрю на сына – и пугаюсь:

      Что ждет их в этом мире гроз?

      Он так доверчив, словно аист,

      Что нам с тобой его принес.

      Ты ставишь на видное место цветы,

      Но что-то мне грустно от их красоты.

      Как будто ты их принесла из былого,

      Из юности нашей, из той суеты,

      Где было все радостно и бестолково.

      Нам было тогда на двоих сорок лет.

      А может быть, меньше чуть-чуть,

      Я не помню.

      …Мой поезд пришел из Твери

      Только в полночь.

      И первое, что я увидел, – букет.

      Веселый, огромный – из белых гвоздик.

      И так тебе шло это белое пламя,

      Что даже перрон от восторга затих…

      …А кончилось все,

      Словно в чеховской драме –

      Расстались влюбленные,

      Вырублен сад…

      Когда я смотрю на гвоздики чужие,

      Я вижу сквозь них

      Твой восторженный взгляд.

      И думаю –

      Как же красиво мы жили!

      Я