Говорят, что опять воровка твоя сорока

      А на море горят золотые твои ворота

      Словно шапка. Такие нынче пошли деньки.

      Ты же знаешь, у нас, прибрежных, со сроком строго

      И напомнить про все глубины – твоя работа

      Голубиною почтой общаются рыбаки

      Этих слов не отыщешь в брокгаузах и ефронах

      Помогай уже, соль на лице и зюйдвестит в бронхах

      Словно девочка Элли в домишке своем летит

      А вокруг – вселенных в капронах и при патронах

      Просто не-со-счи-тать – ни ахов твоих, ни охов

      Если я не вернусь

      к обещанным девяти.

      2009, Коктебель

      Рубишь фишку, рыболов,

      у тебя полно голов

      с их печальными глазами —

      Эта лав отныне офф.

      Ни таланта, ни ума

      а бессчетные тома,

      по которым не экзамен,

      а зачет-неавтомат

      И зачем ты, и куда?

      мы же  брали города!

      мы ведь жгли за всех на свете

      и вязали в три ряда

      Может, некуда бежать?

      Может, просто, не спеша,

      Перематывать кассеты

      На ребре карандаша

      Ты и раньше был в строю,

      в смысле – душу по мою.

      Нынче ночи долго длятся

      и под утро достают

      Потому и я пойду —

      в Ботаническом саду

      летом грех не прогуляться

      у прохожих на виду.

      2010, Москва

      Когда блесна тускнеет на глазах

      И звезды зажигаются в тазах,

      Где красный парус в пене ариэля —

      Внезапно понимаешь, что сгорели

      Индейский лик и соль на волосах.

      О, где же ты, дурная пахлава,

      Какие-то другие острова

      Тебя не знают, сливки на клубнике

      Ненатуральны, пошлы и безлики

      И подбирать приходится слова,

      Чтоб расплатиться с местным визитёром.

      А за забором – едкая трава,

      И море вдалеке едва-едва,

      И в небе пролетают метеоры,

      И всякая Луна – как голова.

      2010, Москва

      Моя любовь – в твоем календаре,

      Где неизвестный месяц на дворе,

      Квадратны графы, числа посерёдке —

      Давай с тобой по водке да селёдке

      И ночью повисим на фонаре.

      В такую глушь не всякий забредёт:

      Кто знает, что еще произойдёт,

      Пока сорочку в проруби полощешь.

      Кто говорил, что дальше будет проще,

      Не перенес недельный перелёт.

      И, как тогда, в бревенчатых стенах

      Мы выберемся на полутонах

      К прозрачной мысли – было ли начало,

      Когда сильнее