Италия была на то мгновенье

      Край призраков, которые, подъемля

      Клинок, за веком век трудивший землю,

      Переплетали с памятью забвенье.

      Бредя по Аквитании, попали

      Полки в засаду под крутой горою, —

      Отсюда сновиденье о герое,

      Мече и звуке рога в Ронсевале.

      Божков и стяги сакс, от века хмурый,

      Восставил над английскою страною,

      Придя тупой и грозною войною, —

      Отсюда сон про короля Артура.

      Под блеклым солнцем северного края

      Родился сон, в котором спит подруга,

      Не покидая огненного круга

      И суженого верно ожидая.

      Не знаю, на Парнасе иль Востоке

      Родился сон, в котором конь крылатый

      По небу скачет в сторону заката,

      А на коне летит колдун жестокий.

      И Ариост как будто с колдовского

      Коня смотрел на царствие земное,

      Измеренное вечною войною

      И юной страстью, рушащей оковы.

      И мир для зачарованного взора

      Цвел дивным садом в золотом тумане,

      Сливаясь за невидимою гранью

      С садами Анжелики и Медора.

      Мелькали, словно призрачные клады,

      Что в Индостане навевает опий,

      Любовные утехи и разлады

      В его поэме, как в калейдоскопе.

      И в колкости, и в страсти несравнимый,

      Он сам стыдился собственного пыла,

      Придумав замок, все в котором было

      (Как в жизни) притягательно и мнимо.

      Как всем поэтам, рок или фортуна

      Не пожалели редкостного дара

      Ему, скакавшему своей Феррарой

      И вместе с тем далекой кромкой лунной.

      Из невесомой ржави сновиденья

      И слякоти сновиденного Нила

      Его воображенье сотворило

      Великолепное хитросплетенье —

      Меандр, алмаз, где ты на повороте

      Опять оказываешься в начале,

      Чтоб с музыкой, не знающей печали,

      Плутать, забыв об имени и плоти.

      Европа чуть не сгинула бесследно,

      В тот лабиринт заведена азартом:

      Сам Мильтон мог рыдать над Брандимартом

      И сокрушаться о Далинде бедной.

      Бог с ней, Европою! Дары иные

      Гигантский сон без края и без срока

      Оставил обитателям Востока,

      Где спят пески и бродят львы ночные.

      О шахе, что опять казнит бесстрастно

      Царицу после сладостного мига,

      Нам и сейчас рассказывает книга,

      Чье колдовство столетьям неподвластно.

      Крыла из мрака, птичьи лапы с целым

      Слоном, чертящим небо на закате;

      Магнит-гора, чье пылкое объятье

      Таит в себе погибель каравеллам;

      Земля, стоящая на холке бычьей,

      А бык – на рыбе; тайные реченья,

      Скрывающие силу превращенья

      Скалы – в пещеру с золотой добычей, —

      Народам снились, что, сродни потопу,

      Прошли