Уж приближался Карл к своим владеньям,

      С дружиной в город Гальну[69] прибыл он.

      Разрушенный Роландом, этот город

      Был на сто лет в пустыню превращен.

      Ждет Карл вестей и дани от испанцев.

      Граф Ганелон вернулся на заре.

      Встал на заре король, пошел к обедне,

      Затем на луг зеленый вышел он

      Перед шатром. К нему сошлись бароны:

      Пришел Роланд, учтивый Оливьер,

      Пришел Нэмон и многие другие;

      Граф Ганелон, изменник и предатель,

      С большим коварством начал говорить.

      «Храни тебя господь! – он молвил Карлу, —

      Тебе ключи привез я Сарагоссы,

      Заложников, богатые дары!

      Неверных царь тебя смиренно просит

      Не гневаться на то, что он халифа

      Прислать не мог, – я сам был очевидцем

      Того, как триста тысяч сарацин,

      Надев стальные шлемы и кольчуги

      И взяв мечи в оправе драгоценной,

      В далекий путь поплыли по волнам.

      Седой халиф поехал с ними вместе:

      Никто из них креститься не желал!

      Четыре лье проехали уж мавры, —

      Вдруг страшный вихрь нагрянул, – все они

      Средь волн морских погибли безвозвратно!

      Да, если бы халиф остался жив, —

      Он был бы здесь!.. Чрез месяц, даже раньше,

      Приедет царь принять закон Христа

      И, пред тобою стоя на коленях,

      Как ленный дар, Испанию получит».

      «Хвала творцу! – воскликнул император. —

      Доволен я: ты будешь награжден!»

      Гремят французов трубы боевые,

      Навьючили дружины Карла мулов

      И все идут во Францию-красу.

      Опустошил страну испанских мавров

      Могучий Карл: он замки взял и башни

      И города неверных разгромил.

      И молвил Карл: «Конец войне жестокой!»

      Он мчится к милой Франции прекрасной…

      На холм Роланд знамена водрузил.

      По всей долине франки стали станом.

      Меж тем идут оврагами испанцы,

      Надели все кольчуги, шлемы, каждый

      Свой добрый меч привесил у бедра,

      Все мавры держат копья наготове.

      В лесу, средь гор, четыре сотни тысяч Там ждут зари…

      О горе! Наши франки Еще того не ведают, не знают!

      Проходит день, сгустился сумрак ночи,

      Могучий Карл почил – и видит сон:

      Он у Ворот широких Цезарийских,

      В руке копье из ясени он держит,

      Вдруг Ганелон схватил копье, тряхнул —

      И от него осколки разлетелись[70]…

      Все