Добавок-том назвал я впопыхах:

      «Пять с плюсом».

      Он необычен и вульгарен, как

      блядь с флюсом.

      Плюс общий вкус, с которым,

      как ни бьюсь,

      не сдвинешь.

      Плюс драки вкус, который тоже плюс —

      не минус.

      Плюс ты, к которой тороплюсь.

      Плюс времени

      моя неподсудимость!

      Я жить любил, где глухомань и плющ,

      но и на баррикадах не был трусом.

      Плюс главное, о коем не треплюсь, —

      трансляция иных, незримых уст —

      жизнь с плюсом.

      Стиль новорусский непонятен мне —

      икона с плюшем.

      Я крестик Твой в раскрытой пятерне —

      пять с плюсом.

      Голос теряю. Теперь не про нас

      Гостелерадио.

      Врач мой испуган. Ликует Парнас —

      голос теряю.

      Люди не слышат заветнейших строк,

      просят, садисты!

      Голос, как вор на заслуженный срок,

      садится.

      В праве на голос отказано мне.

      Бьют по колёсам,

      чтоб хоть один в голосистой стране

      был безголосым.

      Воет стыдоба. Взрывается кейс.

      Я – телеящик

      с хором из критиков и критикесс,

      слух потерявших.

      Веру наивную не верну.

      Жизнь раскололась.

      Ржёт вся страна, потеряв всю страну.

      Я ж – только голос…

      Разве вернуть с мировых свозняков

      холодом арники

      голос, украденный тьмой Лужников

      и холлом Карнеги?!

      Мной