Вечное сокровище. Под сенью Крестовоздвижения. Митрополит Владимир (Иким)
Читать онлайн книгу.
откликнулся на столь искреннее моление: Он простер руку, прикоснулся к нему и сказал: хочу, очистись. И тотчас проказа сошла с него. Когда же Господь исцелил прокаженного, то повелел ему никому не сказывать, а пойти показаться священнику и принести жертву за очищение свое, как повелел Моисей, во свидетельство им, то есть во свидетельство священникам и всем соплеменникам.
Рассмотрим подробнее этот отрывок Евангельского чтения, предложенный сегодня Святой Церковью для нашего вразумления.
Проказа настолько опасная и заразная болезнь, что еще Моисей признавал необходимость осмотра священниками всех людей, у которых на теле образовывались опухоль, пятно или лишай. Прокаженные считались нечистыми и изгонялись из города или селения. Особенно опасной считалась проказа на голове в виде сформированной уже язвы: у прокаженного, на котором эта язва, должна быть разодрана одежда, и голова его не должна быть покрыта, и до уст он должен быть закрыт, и кричать: нечист! нечист! Во все дни, доколе на нем язва, он должен жить отдельно; вне стана жилище его (Лев. 13, 45–46).
Проказа считалась неизлечимой болезнью. Но иногда, по причине неизвестной науке, она покрывала все тело больного, а потом вдруг спадала, как рыбья чешуя, и в дальнейшем человек уже не представлял угрозы для общества, так как в таком состоянии от него никто не мог заразиться. В знак очищения совершалось установленное Моисеем жертвоприношение Богу за исцеление от страшной болезни.
Положение страдальцев-прокаженных описывал и святитель Григорий Богослов: «Пред вашими глазами поразительное и плачевное зрелище, которому едва ли кто поверит, кроме очевидцев: люди – живые мертвецы, у которых конечности большей части телесных членов отгнили; люди, которых почти невозможно узнать, кто они были прежде, или, лучше сказать, это – несчастные останки живших некогда людей; люди, которые одни из всех и жалеют и вместе с тем ненавидят себя; которые не знают, о чем больше плакать… Их гонят из городов, гонят из домов, с площади, с дорог, и – о горькая участь! – их отгоняют и от самой воды. Потому-то они и скитаются день и ночь обнищавшие, нагие, бесприютные, показывая пораженное недугом тело, слагая жалобные песни, чтобы выпросить кусочек хлеба, или малейшую часть чего-нибудь вареного, или какое-нибудь разодранное рубище для прикрытия себя от стыда, или для облегчения боли от ран. Кто не сокрушится, внимая их стонам, сливающимся в одну жалобную песнь? Кто может спокойно смотреть на это зрелище?».
Наверное, соболезнующие и сострадающие были и у прокаженных, но помочь им никто был не в силах. Люди здоровые избегали несчастных из страха заразиться. Но вот, как мы слышали, один из таких отверженных всеми, дерзает не только приблизиться к Господу, но и бросается с просьбой об исцелении к ногам Его.
Прокаженный знает, что может быть тут же убит за свое дерзновенное поведение, за приход к людям без очищения. Но одновременно, по словам блаженного Феофилакта Болгарского, «помышляет он о Христе как о Боге. Ибо он пришел не как к врачу (проказа неизлечима руками врачей), но как к Богу, ибо Ему одному возможно исцелять от