За Русью-молодицей

      Бегут два паренька:

      – Ну, что же, озорница,

      Кому твоя рука?

      – Не я ли ражий, бравый,

      С червонцами мошна, —

      Пойдем со мной направо,

      Ей будешь, что княжна!

      – Не слушайся буржуя!

      Уж я ль не по душе?

      Налево! Докажу я —

      Быть счастью в шалаше!

      …Несутся вперегонку,

      За белы руки хвать…

      Она смеется звонко:

      – Ой, не пора ль отстать!

      Скажу я вам без гнева:

      – Я путь без вас найду!

      Ни вправо и ни влево

      Я с вами не пойду!

      Всю ночь, как призрак белый,

      Пустившись в дикий пляс,

      Метель в полях шумела,

      Куда-то вдаль неслась…

      И прилетала снова

      На крыльях из парчи, —

      И был, как стон больного,

      Ее напев в ночи…

      Всю ночь метель рыдала,

      И крылась в сердце жуть, —

      И сердце, ноя, знало,

      Что счастья не вернуть…

      Лишь вечер – дикие напевы

      И стон шарманки зазовут

      Туда, где крашеные девы,

      Торгуясь, тело продают…

      …В узорах ярких скинет платье

      И, взглядом опытным маня,

      Свои продажные объятья

      Раскроет с смехом для меня…

      И вот безвольному, хмельному,

      На миг сожмет мне душу стыд

      И унесет меня к былому,

      И светом детства озарит…

      …Я задрожу от скорби жуткой,

      Но говорит твой взгляд: «Я жду!»

      И я, с бесмысленною шуткой,

      В твои объятья упаду…

      Забражничали вешние ветра,

      Трубят хвалу забытому Стрибогу.

      – Илюшенька, пора бы встать, пора!

      Да где ж – сидит. Что плети руки, ноги.

      Над Карачаровым метельный вой,

      Бьет батогом Оку мороз сердито.

      – Вставай, Илюшенька! Вставай, родной!

      А ноги будто оловом налиты.

      Так просидел он тридцать три годка

      Под тихий свет лампад неугасимых.

      Деревенела матери тоска, —

      Заела сына немочь, подкосила!

      – Стук-стук в окно. – Калики! – Заходи!

      И вот ввалились нищие бродяги;

      Такая мочь из каждой прет груди,

      В глазах степная, земляная брага!

      Заветным словом одарен Илья,

      Заохала родимая сквозь слезы:

      Встает сынок, выходит из жилья,

      И пожню с займищем расчистил борзо!

      Смеются