Что сказать мне о белом дне,

      белом городе и цветах,

      где ты думаешь обо мне,

      где все мысли наводят страх?

      Ты не бойся так за меня!

      Ведь бояться – не значит жить.

      Не старайся клочок огня

      в белом городе сторожить.

      Если я для тебя горю,

      значит, Богом так суждено,

      и в каком-то другом раю

      это счастье нам не дано.

      Значит, будем любить всерьёз

      белый город и нашу жизнь.

      И не надо горючих слёз

      под наплывами дешевизн.

      А когда я лечу во сне,

      белый город разгонит мрак.

      Ты ведь тоже приснилась мне,

      и от сна не уйти никак.

      Если б знал, когда упасть

      мне планирует рогатый,

      обломал рога бы всласть

      я ему – ведь это свято!

      Дождь стекает по стеклу:

      всюду драки, всюду слёзы,

      и по мирному теплу

      тихо плачут две мимозы.

      Солнце прячет жаркий лик

      в хмарь теней, в лоскут страданий,

      лишь бы снова не возник

      тонкий луч воспоминаний

      о веселье, о былье!..

      Но летая над страною,

      вижу копоть в полынье

      от советского застоя

      и от будущих продаж

      несломившейся России.

      Я поэт! И мой кураж —

      Быть предтечею Мессии.

      Но занозой под ногтём

      наша жизнь, как неудача.

      А небесный окоём

      как столовка для раздачи

      манны, хлеба и вина,

      и каких-нибудь секс-шоу.

      Русь разбита, сметена

      лишь одним поганым словом

      расплодившимся теперь

      как чума, как паутина.

      Распахнули в небыль дверь,

      остальное всё – рутина!

      Гильотина ждёт меня

      от нерусского престола,

      или сполохи огня,

      чтоб успел исполнить соло?

      Много надо мне любви!

      Много песен и страданий!

      Стану храмом на крови

      и творцом воспоминаний.