Почти без воскресений, год за годом,

      Дитя индустриального труда,

      Мотался он меж складом и заводом,

      А на природе не был никогда.

      И вот в березах, будто в белом зале,

      Стоял он, ошарашенный слегка,

      Покуда люди с шумом выгружали

      Припасы и котел для пикника.

      Кидали птицы трели отовсюду,

      Вели гвоздики алый хоровод,

      И бабочка, прекрасная, как чудо,

      Доверчиво садилась на капот.

      Усталый «газик» вряд ли разбирался,

      Что в первый раз столкнулся с красотой.

      Он лишь стоял и молча улыбался

      Доверчивой железною душой.

      Звенели в роще песни над костром,

      Сушились на кустарнике рубашки,

      А «газик», сунув голову в ромашки,

      Восторженно дремал под ветерком.

      Густеет вечер, вянет разговор.

      Пора домой! Распахнута кабина.

      Шофер привычно давит на стартер,

      Но все зазря: безмолвствует машина.

      Уж больше часа коллектив взволнованный

      Склоняется над техникой своей.

      Однако «газик», словно заколдованный,

      Молчит, и все. И никаких гвоздей!

      Но, размахавшись гаечным ключом,

      Водитель зря механику порочит.

      Ведь он, увы, не ведает о том,

      Что старый «газик» просто нипочем

      Из этой сказки уезжать не хочет!