Аббат монарха Франции прекрасной

      (Он имя Бонифация носил)

      Ученейшим доминиканцем был.

      Прощая слабости людей охотно,

      Он набожно и сладко говорил:

      «Как жаль мне вас! Со стороны животной

      Уязвлены вы. Это доля всех.

      Любить Агнесу несомненный грех,

      Но этот грех простится всех скорее.

      Народ Господень, древние евреи,

      Ему нередко предавались. Сам

      Отец всех верующих, Авраам,

      Решил иметь ребенка от Агари{210}, –

      Его пленил служанки юной взгляд,

      Недаром возбуждавший ревность в Саре.

      Иаков на двух сестрах был женат.{211}

      Все патриархи жили в сладкой смене

      Различнейших любовных наслаждений.

      Старик Вооз – и тот решил позвать

      Старуху Руфь с ним разделить кровать.{212}

      Натешившись с Вирсавией вначале,{213}

      Давид великий прожил без печали

      Душой и телом в избранном серале.

      И храбрый сын его, известный тем,

      Что волосы врагам его предали,{214}

      Раз переведал весь его гарем.

      Вам ведома и участь Соломона:

      Он был мудрец, пророк и веры щит,

      Иеговы{215} опора, меч закона,

      И волокита был из волокит.

      Так было с первого грехопаденья.

      Так есть и будет – это доля всех.

      Утешьтесь! Юность ищет наслажденья,

      А старость мудрая замолит грех».

      «О, – Карл промолвил, – ваша речь прекрасна,

      Но, к сожаленью, я не Соломон.

      Он счастлив был, а я скорблю ужасно.

      Имел любовниц целых триста он{216},

      А я одну, и с этой разлучен».

      По носу слезы потекли, мешая

      Унылому монарху говорить.

      Тут видит он, во всю несется прыть

      Какой-то всадник, реку огибая,

      Подпрыгивая на седле смешно.

      Король узнал в нем толстяка Бонно.

      Вы знаете, наперсник тайны милой

      Неотразимой обладает силой,

      Когда терзает нас разлуки гнет.

      Король, взволнован, как при виде чуда,

      Кричит ему: «Кой черт тебя несет?

      Что делает Агнеса? Сам откуда?

      Где взор ее блестит светлей зари?

      Скорей же отвечай мне, говори!»

      Бонно, монаршим не смущен допросом,

      От точки и до точки рассказал

      О том, как куртку он переменял,

      Как поваром вождя британцев стал,

      Как он удачливо порвал с Шандосом,

      Когда в бою забыли про него,

      Чем он обязан хитрости и чуду;

      Как он красавицу искал повсюду;

      О том, что знал, наговорил он груду;

      А, собственно,