Вот и лета первый день.

      Наконец явилось лето!

      От жары не прячет тень.

      Птичий звон! И столько света!

      Парк кудрявится листвой.

      Клумбы в скатертях цветочных.

      Милых дев порхает рой.

      И газоны в травах сочных.

      По аллее я иду

      И любуюсь красотою.

      Нынче я со всем в ладу

      И, конечно же, с собою.

      Даже хочется летать.

      Жаль, что крыльев не имею.

      Но зато шагать, шагать

      По родной земле я смею.

      Позабыл уже ты наши встречи.

      Не волнует голос мой тебя.

      И сегодня в Новогодний вечер

      Не позвонишь мне. И никогда

      Не придёшь ко мне ты на свиданье,

      Не обнимешь ласково рукой,

      Не уйдёшь, сказав мне:

      – До свиданья!

      Не скажу тебе я:

      – Милый мой!

      Ты навек с другой теперь повенчан.

      Разошлись дороги навсегда.

      Но зачем же?.. Ах! теперь зачем же

      Я безумно так люблю тебя?!

      У Верхних ванн опять звучит

      Весёлый перезвон капелей.

      Под снегом ручеёк журчит,

      Выводит жаворонка трели.

      Ноябрь. Погода – как в апреле.

      В тени таёжной стройной ели

      Давид стоит всегда нагой,

      Могучей каменной рукой

      Дубину каменную держит.

      Вдруг раздаётся рёв и скрежет…

      И лев поверженный лежит

      У ног его окровавленный.

      Полуразрушенный, забвенный

      Фонтан струями не шумит.

      В одеждах, сотканных из света,

      Лицо своё рукой прикрыв,

      На нём, улыбчив и стыдлив,

      Сидит малыш уж много лета

      (А время всё бежит, бежит)

      И в чашу пыльную глядит,

      Былые годы вспоминая,

      Когда вода здесь голубая,

      Цветами радуги играя,

      Струями звонкими лилась,

      Прохладой чашу наполняя.

      И хор наяд резвился в ней —

      Нептуна дивных дочерей,

      Их песня нежная звучала,

      И в небе полная луна

      (О, как светла была она!)

      Таинственно всё освещала.

      Жасмина куст благоухал.

      Он дарит всем в июне радость,

      Напоминая жизни сладость.

      Дриады чудный глас шептал.

      В ветвях цветущих Пан дремал.

      Средь роз прекрасных соловьи

      Слагали милым рубаи.

      Восторгом жизни всё дышало

      И