Он сын мой, государь; и сын, и враг.

      Изранит душу слов поток постылых.

      Но выслушать – не значит сразу сделать.

      Какая ж боль от слова может быть?

      Один уж голос ненавистен слуху

      Отца; молю тебя, не принуждай!

      Все ж помни: Посидона он проситель.

      ¹¹⁸⁰ Ужель пред богом не смиришься ты?

      Дозволь, отец, хотя и молод ум мой,

      Тебе советом добрым услужить.

      Когда наш царь и бога волю хочет

      Почтить, и голос совести своей, —

      Подумай, вправе ль ты ему перечить?

      А с ним и мы того ж желаем: дай нам

      Увидеть брата. Ведь не может силой

      Он изменить решенья твоего;

      А слово выслушать – какой тут вред?

      Коли он зло в душе своей замыслил,

      Не слова ль свет изобличит его?

      Тобой рожден он; будь он даже сыном

      ¹¹⁹⁰ Из нечестивых нечестивым – все же

      Ты злом на зло не должен отвечать.

      Пусть он придет. И у других бывает,

      Что дети возбуждают гнев отца;

      Но все ж возможно ласковым уветом

      Заворожить души мятежный пыл.

      Забудь на миг о нынешних невзгодах;

      Припомни день, когда удар сугубый —

      От матери и от отца – ты принял:

      Печален страсти яростной исход!

      Так учит страшный памятник и вечный —

      ¹²⁰⁰ Угасший свет истерзанных очей.

        О, уступи! Упорствовать не должно

      В неправом гневе; а за благостыню

      Платить неблагодарностью – не честь.

      Дитя мое, о горьком угожденье

      Вы просите; ну что ж! Да будет так.

      Когда ж придет он – пусть никто, о друг мой,

      Не властвует душой моей свободной.

      Такое слово раз один лишь слышать

      Довольно мне. Я хвастать не хочу.

      Но все же знай: ты невредим, покуда

      ¹²¹⁰ Меня оставит невредимым бог.

        Кто за грани предельных лет

        Жаждет жизни продлить стезю —

        Тщетной дух упоив мечтой,

      Станет для всех суеты примером.

        День за днем свой исполнит бег,

        Горе к горю прибавит он;

        Редко радости луч сверкнет,

        Раз сверкнет – и угаснет вновь.

        И все ж пылаем жаждой мы

      ¹²²⁰ Большей доли; но утолитель

        Равноудельный

      Ждет нас, подземной обители жребий,

      Чуждая свадеб и плясок и песен

        Смерть – и конец стремленьям.

        Высший дар – нерожденным быть;

        Если ж свет ты увидел дня —

        О, обратной стезей скорей

      В лоно вернись небытья родное!

        Пусть лишь юности пыл пройдет,

      ¹²³⁰ Легких дум беззаботный век:

        Всех обуза прижмет труда,

        Всех придавит печали гнет.

        Нам зависть, смуты,